Джинхо, парень в засаленной куртке, чинил разбитый смартфон в тесной мастерской за рынком, когда Миёнг, бариста из кафе через дорогу, задела его лоток с деталями. Кофе из ее стакана пролился на схему ремонта. "Чёрт, извини… Я куплю новый," — бормотала она, вытирая коричневые пятна салфеткой. Он лишь хмыкнул, заметив трещину на экране ее телефона: "Тебе самой пора менять
Миён, девчонка лет десяти, постоянно норовила сбегать из лавки с керамикой, которую держала её бабка Хван Джи. Вместо того чтобы раскладывать глиняные кувшины, она забиралась на старую хурму за домом и шептала заклинания, чтобы цветы на соседнем поле распускались быстрее. «Опять наколдовала дождя вместо солнца? — ворчала бабка, вытирая руки о фартук, испачканный рисовой мукой. — Соседи жаловаться
Ли Хан нашел спрятанный между свитками «Чосон-ильги» клочок бумаги с иероглифом «измена». Рука дрожала, когда он прижимал лампу ближе — чернила пахли сандалом, как у министра Чо Мин Хо. Во дворце Чхангёнгун уже неделю пахло жареными каштанами: повара готовили их для королевского обеда, но Седжон, кашляя кровью в шелковый платок, отказывался есть. «Собирай вещи, — шепнула Со Ён, протискиваясь в
Чонхи, пятнадцатилетняя школьница, возится с подгоревшим супом в обшарпанной двушке на окраине Сеула. Её отец, Киджу, спит за кухонным столом, лицо прилипло к липкой поверхности, рядом — пустая бутылка *соджу*. Сводный брат Минхо, на два года младше, шаркает кроссовками по линолеуму, требуя денег на новый телефон: «Ты же воруешь из его кошелька, когда он валяется пьяный». Чонхи бросает в него
Чон Со Ын, бармена в кафе возле станции Итхэвон, каждое утро проходила мимо закопченного переулка, где продавали хоттеки. Там она впервые столкнулась с Ли Ханом — мужчиной в смятом пальто, жевавшим жвачку со вкусом граната. Он предложил ей «исправить жизнь»: убрать долги отца-алкоголика в обмен на три ее фотографии из детского альбома. Со Ын усмехнулась: *«Выглядишь как мошенник с рынка
Сохён, старшеклассница из Хондэ, заметила, что её младший брат Минджэ стал пропускать тренировки по тхэквондо. В дневнике он рисовал странные символы, похожие на трещины на стене их старой квартиры. «Ты видел, как мигает свет в коридоре?» — спросила она, разбирая доставку кимчи из пластикового контейнера. Минджэ молча указал на окно, где тень от вывески соседского магазина *CU* принимала форму
Я-Хи, рыжеволосая девушка в потертой кожаной куртке, каждое утро перебирала сушеные корни дудника в крохотной квартирке над ветеринарной клиникой. Её кот Бом, чёрный с белым пятном на ухе, тыкался мордой в холодильник с заклинанной дверцей: «Снова проклятые огурцы вместо тунца?» — шипел он, пока Я-Хи чинила сломанную метлу скотчем и гвоздём. На рынке Мёндон она спорила с продавцом из-за цены на
Ынсу впервые увидел Джуён в ресторане, где она заказала *агурим* с двойной порцией соуса. Он, тогда стажёр в засаленном фартуке, уронил лопатку для риса, когда она рассмеялась, поправляя сережку в форме кота. «Вы всегда так нервничаете перед клиентами?» — спросила она, ковыряясь в сумочке с потёртым краем. Через неделю они гуляли у фонтана в Сеульском лесном парке: Джуён щурилась от солнца в
Минджэ приезжает в квартиру на окраине Сеула после звонка из больницы. В ящике комода, заваленном квитанциями за электричество, он находит конверт с ключом и запиской от матери: «Отдай Ынхи, скажи, что я помню про мельницу». На кухне, разогревая остатки кимчи-чиге, он звонит сестре Хесон. Та обрывает его на полуслове: «Опять ты копайся в её вещах? Деньги на похороны уже закончились, а ты…» В
Ынхё, пятнадцать лет, в рюкзаке всегда лежит потрёпанный блокнот с цифрами — долги матери перед местным заведением «Сад Истины». После уроков она тайком пробирается в подсобку супермаркета, где Минсок, в засаленной куртке, сортирует краденые аккумуляторы. «Если не 300 тысяч до пятницы, — шепчет он, вытирая руки о джинсы, — старшие придут к твоей сестрёнке». На заброшенной автостоянке за школой
Чонхэ втирает пятно от кофе на рубашке, пока ждет сигнала от наушника. Его пост — крыша многоэтажки напротив офиса гендиректора «Хансан Групп», Ли Суджина. Каждое утро в 7:45 Суджин заходит в кафе на углу улицы Чхунмуро, берет американо без сахара и дважды стучит пальцами по стойке — проверка на слежку. Вчера Чонхэ заметил, как бармен сменил перчатки раньше смены. Сегодня в кофе может быть
Чонхва, младший архитектор с постоянно заляпанными чернилами пальцами, каждое утро покупает американо в «Журавле» на углу Санджик-ро. В четверг, спотыкаясь о порог, она проливает кофе на белый свитер Минсока — парня, который всегда сидит у окна с потрескавшимся макбуком 2012 года. **«Ты вообще смотришь, куда идешь?»** — бросает он, вытирая клавиатуру салфеткой с логотипом страховой компании, где
