Кай с утра копался в ящике с деталями из заброшенного дока, выискивая рабочие транзисторы. Эмили, разливая кофе в кафе "Гавань", кинула ему через барную стойку бутерброд с сыром: *"Если снова упадёшь от голода, я твой паяльник продам на запчасти"*. Город Нью-Брайтон — ржавые неоновые вывески, треснутый экран городского терминала, гул холодильника в углу мастерской. Лео, их
Арджун, 17-летний механик из переулка возле базара Садаар, чинил старый мотоцикл Enfield, когда нашел под сиденьем потрепанный дневник с картой. Его сестра Мира, продавщица в чайной лавке «Голубая роза», уговаривала выбросить «хлам»: «Опять мусор тащишь? Папа из-за этих железяк последние рупии просадил». Но на карте Арджун заметил отметку у форта Гвалиор — треугольник с буквой «Р», которую он
Викрам, бывший офицер спецназа с шрамом над левой бровью, моет посуду в захудалой закусочной Мумбаи. Его находит Аарья — студентка-программистка в потёртых джинсах, которая разыскивала его два месяца. «Твой брат Раджив жив, — говорит она, вытирая со стола грязной тряпкой. — Он втянут в торговлю данными через подпольный сервер в Ченнаи». Викрам отмахивается, но позже находит в кармане куртки
Эмиль, худощавый механик с татуировкой якоря на запястье, приезжает в прибрежный городок Сен-Мало после смерти отца. В наследство — ржавая мастерская у порта и конверт с выцветшей фотографией женщины в чёрном платье на фоне маяка. «Ты же знаешь, что он не утонул», — бросает Люсиль, сестра, разбирая ящики с инструментами. Она пахнет солью и бензином, как их детство. В старом сундуке под половицами
Алекос, рыбак с Лесбоса, каждое утро чинит сети у причала, пока Никос, владелец таверны «Омирос», не притаскивает ему кофе в жестяной кружке. «Опять кредиторы звонили, — хрипит Никос, закуривая. — Надо вскрыть подвал. Там дед вино прятал, может, продадим». Взломав ржавый замок, находят бочку с выцветшей этикеткой «Марсель, 1943» и потёртый блокнот с координатами. Алекос фотографирует страницы и
Джонатан Кроу, бывший детектив из Торонто, приезжает в Ривервью — рыбацкий поселок на озере Гурон. В местном баре «Якорь» он заказывает виски со льдом, разглядывая фото пропавшей год назад Лизы Морган. Шериф Эмили Тернер, в потертой кожаной куртке, бросает ему: *«Церковь Святой Агнессы спонсировала поиски. Отец Майкл даже свечи заказал… странно, да?»* На следующий день Джонатан пробирается в
Ээро уронил медиатор под ржавый радиатор, пока Лина вязала шерстяные носки на обшарпанном диване. «Опять ты всё теряешь», — проворчала она, доставая запасной из кармана куртки с выцветшим логотипом хоккейного клуба. В подвале музыкального магазина «Келло» пахло старыми пластинками и сыростью: Ханна чинила треснувший гриф своей гитары «Ямаха», обклеенной наклейками с оленями. На улице Хельсинки
В Буэнос-Айресе, в узкой квартире на улице Гурручага, 28-летний Адриан «Эль Тигре» Мендоса записывает в потрёпанный блокнот имена клиенток: *Марта, 45 лет, заказала ужин в Пуэрто-Мадеро, платила наличными; Камила, 32, требовала надеть кожаный ремень с пряжкой в виде орла.* Он избегает спальных районов, встречается только в центре — отель «Фасано» или квартиры в Палермо, где клиентки оставляют на
Лиза Мюллер, 22 года, каждое утро открывает кафе *Kornblume* возле станции Шарлоттенбург, развешивает выпечку на витрине. Ее младший брат Томас, 19, засыпает за столом в углу, пока листает конспекты по биохимии. Отец, Карл, три дня не выходит из мастерской в гараже, а на четвертый исчезает, оставив на холодильнике карту Берлина с отметкой у канала Ландвер. «Опять эти консервы?» — Томас ковыряет
Детектив Марта Райс сидит на кухне в 5 утра, жует черствый пончик и листает дело о пропавшей девушке из пригорода Бейкерсвилля. Ее напарник, Джек Торренс, врывается с запахом бензина на рубашке: «Труп в дренажном канале за авторемонтом. Нашли кольцо с инициалами «Л.К.». Похоже, не первая». Они едут через пустыри, мимо заброшенной заправки с неоновым краном, который мигает с 2018-го. В кармане
Эмили Кларк, архивариус в лондонской муниципальной библиотеке, обнаружила в подвале запертый ящик с инициалами "R.В.1888". Внутри лежал дневник с вырванными страницами и фотография разрушенной часовни в Йоркшире. "Опять викторианский мусор", — проворчал Джеймс, коллега, чинящий принтер у стойки возврата. "Смотри, здесь между строк — символы, как на фресках в старом
Инспектор Итан Грей, затянутый в поношенное пальто, шагает по промозглому пирсу Саутворка. Рядом сержант Марта Кларк, щелкая жвачкой, тычет в грязную лужицу каблуком: «Опять кровь? Ты даже перчатки не одел». В кармане у Итана – смятая фотография мертвого докера, найденного под ящиками с норвежской селедкой. На шее жертвы – клочок бумаги с фразой «*Þú veist*». Марта фыркает: «Опять твой любимый
