Лиза втирала канифоль в смычок, пока за окном общежития Санкт-Петербургской консерватории хлопья снега слипались в слякоть. В соседней комнате Алексей бил по расстроенному пианино «Красный Октябрь», повторяя пассажи из Рахманинова. «Ты с ума сошел? — крикнула она, хлопнув ладонью по тонкой перегородке. — Уже полночь!» Он приоткрыл дверь, держа в руках чайник со свистком: «Если не выучу к
Кавита, смахивая пот с виска грязной тряпкой, чинила сломанный вентилятор в крохотной мастерской на окраине Ченнаи. Её муж Пракаш, инженер с потёртым дипломом в пластиковой папке, допивал холодный кофе из жестяной кружки, пока автобус №27 грохотал мимо, поднимая пыль. «Сколько раз говорить — отложи деньги на ремонт крыши», — бросила она, выдергивая проводки пассатижами. Он молча достал из кармана
**Первый абзац:** Авинаш, 17 лет, каждое утро замешивает тесто для *паратхи* в тесной лавке отца на рынке Кроуфорд в Мумбаи. Запах кардамона и жареного лука смешивается с криками торговцев, толкающих тележки мимо. В школе он прячет потрёпанный учебник по программированию под партой — отец запрещает тратить время на «глупости». После уроков Авинаш сталкивается с Прией, новенькой в очках с толстыми
Клэр замечает в местном супермаркете «Green’s Mart» женщину, которая копирует её движения — поправляет волосы левой рукой, трогает край полки с консервами. Когда незнакомка поворачивается, у Клэр подкашиваются ноги: перед ней её собственное лицо, но в жёлтом платье, которое она сама никогда бы не надела. "Ты... кто?" — выдавливает она, роняя банку с солёными огурцами. Та молча уходит,
В Бруклинском 5-м участке офицер Дженнифер Морроу каждое утро начинает с кофе из синей потрескавшейся кружки, которую ей подарила младшая сестра Лора. Лейтенант Грегг Барнс, закатывая глаза, швыряет на её стол папку с жалобой на задержание без причин: «Опять твои выкрутасы. Думаешь, бумажки всё изменят?» Дженнифер, не поднимая головы от отчёта о пропавших патронах, буркнула: «Хотя бы начнут».
В Сантьяго Карлос Мендоса, 34 года, бывший инженр-программист, продает эмпанадас на рынке Ла Вега. Его сестра София, студентка-журналистка, находит в сумке мертвого курьера флешку с данными о транзакциях через офшоры в Патагонии. «Ты видел, что тут? — шипит она, перебивая крики торговцев артишоками. — Это фамилии из МИДа… и наши соседи сверху». Ночью их квартира в районе Баррио-Брази горит —
Мелани, 32 года, учит старшеклассников химии в филадельфийском пригороде. Её дни заполнены проверкой тетрадей с формулами, звонками от директора Стивенса («Роуз, отчет по практикуму до пятницы!») и попытками починить треснувший экран телефона. В среду утром, пока она разбирала реакцию этерификации, звонит Джесс — подруга со школы: «Твой пацан Ал в Пенсильской больнице, третий этаж. Приезжай, пока
Лиам, парень из Дублина, работает барменом в потрёпанном пабе *The Rusty Anchor*. Замечает Эмбер — новую официантку с татуировкой якоря на запястье. Она переезжает каждые три месяца, носит с собой старый чемодан с наклейками из Брюсселя и Нью-Йорка. «Ты когда-нибудь застревала дольше полугода в одном месте?» — спрашивает он, вытирая пивные кружки. Она молчит, но оставляет на столе билет на паром
Адити, 23 года, каждое утро разгружает коробки с чайными листьями в семейной лавке на углу переулка Шахпур в Мумбаи. Запах кардамона смешивается с выхлопами рикш, а в пятницу она тайком рисует углем на стене гаража — совиные крылья, обрывки стихов. Радж, гитарист из кафе *Blue Sparrow*, замечает ее, когда просит «кофе покрепче, а то вчерашний джем с барабанщиком до пяти». Он тычет пальцем в ее
Марко, 42 года, рыжий клоун из цирка «Стелла» на окраине Рима, в четверг обнаружил, что крыса прогрызла его фирменные зелёные штаны с помпонами. "Черт возьми, Симон, это твои питомцы опять?" — кричит он дрессировщице, указывая на клетку с хорьками. Та пожимает плечами, затягиваясь "Мальборо": "Ищи виноватых в буфете — там вчера крошки от бискотти рассыпали". Вечером
Мария, дочь владельца хлопковой фабрики в Сан-Мигель-де-Альенде, находит в старом сундуке отца медную печать с выгравированным козлиным черепом. Отец, Рамон, бледнеет: *«Выбрось это. Тут написано не наше имя»*. Вместо этого она прячет артефакт под кроватью, а на следующий день замечает, как ее младший брат Хавьер рисует те же символы на стене амбара, бормоча на непонятном языке. В городской лавке
Аравинд, 22 года, разгружает ящики с чайными листьями за лавкой отца в переулке старого Дели. В соседней мастерской по пошиву сари Мира, 20 лет, спорит с клиенткой из-за задержки заказа: «Вы же знаете, дожди испортили дороги — шелк привезли на день позже!» По вечерам Аравинд прячет в карман два самоса с картошкой, проходит мимо витрины Миры, где та перематывает нитки на катушки. Однажды он
