Линь Сяо, младший архитектор в пекинской фирме «Хуачэн», застряла в пробке на третьем кольце, когда получила сообщение от босса: *«Проект для отеля «Золотой дракон» перенесли. Встречаемся в 11:00 — опоздаешь, ищешь новую работу»*. В метро она толкается с мужчиной в сером пальто, роняя папку с чертежами. Он поднимает лист с эскизом фасада, всматривается: **«Стекло и бетон? Для старого квартала?
Эмили Карвер, 17 лет, переезжает с матерью-барменшей в провинциальный Хартсборо — городок с одной школой, где коридоры пахнут старым линолеумом и дезинфектантом. За неделю до выпускного она натыкается в подвале библиотеки на коробку с дневниками 1998 года: записи о пропавших студентах, фото с перечёркнутыми лицами, обрывки писем с фразами *"они заменят тех, кто задаёт вопросы"*. Лиам
Ээро, худощавый парень в потертой зеленой куртке, чинил капкан у озера Саймаа, когда заметил треснувший камень с рунами под слоем мха. «Mitä helvettiä...» — пробормотал он, доставая из рюкзака термос с кофе и обернутый бумагой калекукко. В тот же вечер в его квартиру на улице Хаканиеми ворвалась Лина, аспирантка-археолог с распечаткой старых чертежей: «Ты нашел *seita*. Они за тобой следят». На
Лиам ковыряет ржавчину на рации, сидя в вагоне метро на станции «Эджуэр-роуд». Эмили, с картой Лондона в руках, помечает крестиком пустые склады возле Темзы: «Вчерашние консервы закончились. Если не найдём банки с фасолью на Олд-стрит — через три дня будем жевать ремни». Джонас, бывший инженер, чинит генератор из обрывков проводов и деталей от сломанного холодильника. По вечерам они слушают треск
Лина, 22 года, в синей куртке с оторванной молнией, разгружает коробки в книжном магазине *Bücherwurm* на окраине Цюриха. Замечает конверт с венским штемпелем между страницами подержанного томика Рильке — письмо от отца, который бросил семью десять лет назад. «Ты всё еще хранишь мою зажигалку?» — строчка, которую она трижды перечитывает, пока коллега-студент Томас жует булку с луком. «Съездишь? —
Анна, 32 года, реставратор в маленькой мастерской на Урале, разбирает коробку со старыми украшениями из заброшенного дома на улице Ленина. Внутри потёртого футляра с выцвелым бархатом находит пару серег с треснувшим сапфиром. Под замшевой подкладкой – пожелтевшая записка: *"Для Лизы, 16 мая 1916. Верните, если переживём"*. Бабка Ольга, сварившая на кухне щи, бросает через порог:
В мансарде над пекарней на Монмартре Эмили ковыряется в красках, пытаясь поймать свет из окна. Пятна охры и сиены засохли на её фартуке, а треснувшая палитра валяется рядом с эскизами Сакре-Кёр. Внизу, на площади Тертр, Лука таскает аккордеон в потёртом чехле, подрабатывая для оплаты комнаты в общежитии на улице Лепик. «Опять дождь… — бормочет он, пряча инструмент под куртку. — В метро сыграю».
В припортовом баре Папеэте лейтенант Марк Руссо, в мятой рубашке с пятном от рома, разглядывает фотографию жертвы — рыбака Эмиля Тейксеры. «Он задолжал *половине острова*, — бросает барменша Леа, вытирая стойку тряпкой, пахнущей тухлым кокосом. В кармане Эмиля находят обрывок счета за ремонт лодки от местного механика Антуана, который клянется, что не видел его с прошлой пятницы, когда тот спорил
В зале Дзинтари Артём Сорокин из камызякской команды зажимал в руке смятый листок с шуткой про локдаун. Его пиджак морщился на плечах, будто только что вытащенный из чемодана. «Ты представляешь, Вась, мы тут пару недель в гараже репетировали — соседский кот теперь мычит вместо мяу!» — бросил он напарнику, пока техники настраивали микрофон. Зал гудел: в третьем ряду девчонка в оранжевой косынке
Эмили, 27-летняя реставратор из Квебека, приезжает в полузаброшенное шато в горах Вермонта, чтобы помочь брату Марку подготовить поместье к рождественскому аукциону. В холле с потрескавшимися дубовыми панелями она натыкается на коробку старых писем 1940-х — переписку между прежней владелицей Аделиной и неизвестным солдатом. «Слушай, тут про тайный ход за камином», — говорит Эмили, протягивая
Мишель Дюшан, мальчик со швом на щеке и тряпичным телом, живет в полуразрушенном доме у маяка. Его создательница — пожилая Маргарита, чинит старые радиоприемники и ворчит на сквозняки из треснувших окон. Каждое утро он пробирается через рыбацкий рынок, где продавец Анри подбрасывает ему краюху хлеба: *«Съешь, а то унесет ветром»*. Однажды на пляже Мишель сталкивается с Джонатаном, мальчишкой в
Лиам Картер возвращается в Хартсвилль, заставший последние дни сентября, чтобы разобрать дела после смерти отца. В местном кафе «Яблочный огонёк» он сталкивается с Эмили Брайт, которая, вытирая руки о фартук в муке, ставит перед ним тыквенный латте: «Твой отец каждый вторник брал два кекса с корицей. Никогда не слышала, чтобы он жаловался». Лиам находит в сарае сломанный трактор, который когда-то
