Ирина, владелица крохотного ателье в старом доме на углу Садовой и Чкалова, каждое утро начинала с проверки заказов: три свадебных платья, ремонт бархатного жакета, перешивка пальто из 90-х. В углу горела настольная лампа с зеленым абажуром, а на кухне дымилась эмалированная кастрюля с растворимым кофе. Ее помощница Света, девушка с татуировкой совы на запястье, ругалась на заевшую машинку
Антон, водитель грузовика с облупленными наклейками «Уралвагонзавода» на кабине, каждую пятницу забирал Ирину со смены в хлебном цехе. Она выходила, вытирая муку с ресниц шерстяным рукавом, и молча садилась в машину. В тот день, когда в котельной завода взорвался котёл, Ирина не пришла к привычной остановке. Антон, сжимая в кармане кольцо с синтетическим сапфиром, нашёл её у полуразрушенного
Игорь Дедов, бывший майор ВДВ, приезжает в село Подгорное после письма от внука Артёма. Тот сразу замечает свежие следы гусениц на грунтовке, обрывки проволоки с колючкой у покосившегося сарая. В доме деда — разбитые окна, на столе лежит недописанное заявление в прокуратуру о захвате земли ООО «Северный ветер». Артём, щуплый парень в рваной куртке, бросается к деду: «Они трактор пригнали, я
Антон Семёнов, математик-неудачник из Екатеринбурга, в пятницу вечером копался в архивах закрытого НИИ на улице Луначарского. Его друг Артём, инженер-электрик с обгоревшими пальцами от пайки, нашёл в вентиляционной шахте папку с письмами на немецком. «Тут про какую-то «зональную функцию», — Артём ткнул в пожелтевший лист, пахнущий плесенью. Антон, поправляя очки с заклеенной скотчем дужкой,
Анна приехала в село Заозерное после похорон бабушки. В старом сундуке под кроватью она нашла конверт с вырезкой из газеты 1987 года: «Пропала девочка с родимым пятном в виде птицы». Сосед Максим, с которым они когда-то ловили раков в камышах, принес банку варенья и пробормотал: «Твоя бабка просила передать. Говорила, не лезь в дела, которых не знаешь». На обратной стороне фотографии заброшенной
Алексей Морозов, слесарь 42 лет с обветренным лицом, каждое утро пил чай из жестяной кружки возле станка на Тверском машиностроительном. В пятницу, когда начальник цеха Геннадий Петрович, пахнущий «Беломором», вызвал его в кабинет с отслоившимися обоями, предложил стать мастером: «Ты ж двадцать лет тут шурупы крутишь. Семье-то квартира нужна?». Алексей молча ковырял гвоздём трещину в столе,
Максим Колесников, бывший следователь из Нижнеозерска, получил в почтовом ящике розовый конверт с абонементом в «Зарю» — фитнес-клуб на окраине города. Внутри, между страницами с расписанием йоги, лежала записка: *«Спроси про Анну. Не тяни, а то сгинешь, как она»*. Анна Семенова, его напарница, погибла два года назад — официально от передозировки, но её сумку так и не нашли. В раздевалке «Зари»,
Лера, в засаленном фартуке с запахом копченой рыбы, каждое утро разгружала ящики на причале Находки. Денис, ее муж, третью неделю был в рейсе — его сухогруз «Восток-12» тащил лес в Шанхай. Вчера звонил с таксофона в порту Циндао: «Через десять дней вернусь, купим холодильник новый». Она молчала, глядя на треснувшее стекло в кухонном окне, заклеенное скотчем. После смены зашла в ржавый киоск
Лера, 27 лет, работает бариста в кафе на Чистых прудах. В старом чемодане с балкона маминой хрущёвки в Калуге она находит Motorola Razr с треснутым экраном и царапиной в виде сердца. Включив его, видит смс от Дениса: «Жду у фонтана, как договорились. 12.07.2010». Набирает номер наугад — трубку берёт подросток с хриплым голосом: «Алё?». Лера, прячась в подсобке между мешками с кофе, выдавливает:
Игорь Семёнов, бывший сержант ВДВ, коптит сигареты на скамейке у гаража в Люберцах. Ржавый «Жигули» шестёрка с проваленным глушителем — его последний заказ. Сосед Вадим, в трениках и застиранной футболке, суёт пачку «Беломора» через забор: *«Слышь, опять эти уроды с рынка колесо пробили. Ты ж раньше с такими возился?»* Игорь молчит, вытирает ладонью масляное пятно на бетоне. Вечером в дверь
Маргарита Семёнова, 34 года, библиотекарь в Екатеринбурге, нашла в старом экземпляре "Мастера и Маргариты" конверт с выцветшими письмами на немецком. На обороте — детский рисунок дома с синими ставнями, подписанный "Лена, 1946". За обедом в столовой "Уральские пельмени" коллега Таня, разглядывая конверт, сказала: "Это же почерк Анны Фёдоровны из архива — она до
Антон Вершин вернулся в Нижнеозерск через девять лет — сообщение о гибели сестры Кати пришло в четверг, вместе с осенним гололедом. В рюкзаке лежала ее потрепанная тетрадь с пометками «Береги Лизу» и зарисовками черных кругов на стволах сосен. Встретились у старой котельной: Лиза в потертой дубленке жевала жвачку, Светка курила «Беломор», ногти облупились от краски. «Тут про Серегу из 4-го
