В заброшенной уральской деревне Глафира, 34 года, вскрывает старый чемодан отца, погибшего при странных обстоятельствах в 90-х. Под слоем пожелтевших газет находит конверты с переводами на имя незнакомой женщины из Твери. «Ты точно не мать ему заменяла?» — бросает она младшему брату Степану, который приехал после пяти лет молчания. Он, обжигаясь дешевым чаем из треснувшей кружки, достает из
Вася, парень в стоптанных валенках, сбегает из деревни Глухово на попутке — дед Игнат кричит ему вдогонку: *«Слухай, хлопче, город тебя з’їсть, як мишу…»*. В городе он спит в общежитии с облезлыми обоями в матрёшках, работает на стройке. Бригадир Семён, в синей каске и с поддельными часами, тычет пальцем в его лапти: *«Ты чё, с луны свалился? Документы покажи!»*. По вечерам Вася звонит деду с
В Питере, на заброшенной фабрике у Обводного канала, Лёха, в кожаном пиджаке с оторванной пуговицей, передаёт свёрток с белым порошком Тане. Она, нервно прикуривая «Беломор», бросает: *«Четверть веса – песок. Козёл-бизнесмен»*. Лёха хрипит, потирая шрам на шее: *«Следующий заклад – только через Витька-Химика. Его лаборатория в общаге на Проспекте Просвещения»*. Тем временем Олег, мент с пятном
Лиза, в сером свитере с вытянутыми манжетами, столкнулась с Максимом в школьной библиотеке, когда пыталась достать учебник по химии с верхней полки. Он, не глядя, протянул ей книгу, но уронил свою зачетку — оттуда выпал листок с наброском гитары. *"Ты опять забыл сдать конспект?"* — она подняла рисунок, пряча улыбку. *"Кот порвал тетрадь, честно",* — он почесал шею, пока за
Деревня Заречная, осень. Егор Сазонов, 42 года, получает из сельсовета бумагу с печатью — справку о выходе из колхоза. **"Свободен как ветер, а куда дуть — сам решай",** усмехается секретарь Людмила Петровна, поправляя платок. Дома Егор находит дверь распахнутой: печь холодная, на столе — записка от соседа Семена: *"Уезжай, пока не поздно. Гаранин уже крышу снес у Федота"*. В
Иван Строгов, водитель троллейбуса с облупившимся номером «17», жил в хрущёвке на окраине Петербурга. После развода с Мариной он неделями не выключал рацию таксистов, слушая эфир вместо радио: «Кортеж на Невском, объезжай через Тучков», — трещало из динамика. По вечерам открывал банку тушёнки с морщинистой картошкой, ел прямо из кастрюли, глядя на трещину в кухонных обоях — розовые пионы,
Горячев копался в ржавом ящике с инструментами, пока сосед Валера стучал костяшками по батарее. «Опять воду отключили, — хрипел тот, затягиваясь *Беломором*. — У Светки в пятом подъезде из крана ржавчина течет, как кисель». На кухне пахло жжеными блинами — жена Люда забыла сковородку на плите. Через распахнутое окно доносились крики детей, гоняющих мяч между бетонными гаражами. Горячев достал
Сергей Морозов, владелец сети автомоек, застрял в пробке на Садовом кольце. Выругался, вышел купить кофе в ларьке «Кружка» — наткнулся на Аню, которая торопилась в институт, уронила папку с чертежами. «Держите, а то опоздаете», — протянул он листы, заметив, что она дорисовывает карандашом узоры на полях. Аня, не глядя, сунула ему в руку конфету «Мишка на севере»: «Спасибо, мне до метро
Саша, худой парень в потертой куртке, впервые заметил Машу у ларька с чебуреками возле станции «Пролетарская». Она пыталась разменять сотню на три кофе из автомата, скомкав в руке мокрые от дождя купюры. «Держи, у меня мелочь завалялась», — бросил он, высыпая горсть монет на прилавок. Маша, не глядя, сунула ему стакан с кофе: «Твой с сахаром? Я не спросила». Потом неделю они пересекались в
В Бресте, за рынком «Восточный», где пахло жареными чебуреками и горелым маслом, местный таксист Вадим Коршунов нашел в багажнике «Жигулей» окровавленный женский шарф. Его соседка, Люда из пятого подъезда, три дня назад кричала во дворе: «Моя Танька не ночевала!» Следователь Артём Громов, в прошлом — контрактник с Чечни, осматривал машину в рваных перчатках. «Опять рыжий пес у мусорок крутился»,
Артём приезжает в Нижнеозёрск после смерти отца-электрика. В квартире с облупленными обоями пахнет жареной картошкой от соседей. На балконе, среди банок с огурцами, находит коробку с квитанциями за 2003 год и потёртый блокнот, где выведено: *"Счётчик на Ленина, 14 врет. Кто платит?"*. Соседка тётя Катя, разговаривая через дверную цепь, бурчит: «Твой батя перед смертью звонил куда-то,
**Первый абзац:** В общежитии на Васильевском острове Лиза, закутанная в клетчатый плед, перебирает конспекты по термодинамике. За окном метель сбивает снег в липкие комья, а соседка Катя, доедая гречневую кашу из пластикового контейнера, спрашивает: «Слушай, а если завтра лекции отменят, поедем к Сергею на квартиру? У него гитара сломана, обещал чинить». Лиза молчит, глядя на смс от
