Лиам, 19 лет, разгружает ящики с треской в порту Окленда, когда замечает синяк на запястье — тот самый, что появился после ночного взлома серверов *BioGen Corp*. Кая, его сестра, жуёт жвачку у причала, тыкая в планшет: *"Они отследили IP через прокси-сервер. Говорила, старый движок уязвим"*. В её рюкзаке — флешка с данными о генетических модификациях, украденная из лаборатории на
Андрей Шевченко, 16 лет, живет в пятиэтажке на окраине Черкасс. Утром — школа, после — работа на рынке: разгружает ящики с картошкой, чтобы купить матери таблетки от давления. Вечерами гоняет мяч на пустыре с ржавыми воротами. Тренер местной команды, Николай Петрович, хрипит: «Ты ж ногами думаешь, а не головой!» В квартире пахнет перекисью — отец, таксист, обрабатывает порез после драки с
Надя, учительница литературы из Химок, каждое утро толкалась в маршрутке №58 с пакетом завтраков для сына Артёма. Сергей, её муж, в это время уже был в офисе — чёрный кофе, переговоры по скайпу с Новосибирском. «Ты опять забыла заплатить за интернет? — бросал он, не отрываясь от монитора. — У меня завтра вебинар». После уроков Надя забегала в «Пятёрочку»: гречка по акции, фарш для котлет, пачка
Маргарита, в сером пиджаке с закатанными рукавами, щурится от утреннего солнца в парке Ретиро. Рядом с телом женщины в синем платье она замечает клочок бумаги с цифрами «13-5-9-14» — пахнет жареными кальмарами из соседнего кафе. Хавьер, в потрепанной кожаной куртке, допрашивает уличного музыканта: «Ты точно слышал крик в 5:30?» Тот мнет гитарный ремень: «Да, но потом играл дальше — люди тут
Лена, пятнадцатилетняя дочь бывшего археолога, находит в гараже потёртый блокнот отца с координатами затерянного серебряного рудника где-то в горах Невады. На обороте страницы — детский рисунок дракона с подписью *«Не верь зелёным фонарям»*. Взяв старый GPS-трекер и пару консервов из кладовки, она уговаривает соседа Мигеля, помешанного на паркуре, составить компанию. «Ты точно не путаешь рудник с
Гари Томпсон, 34 года, сортирует консервы в подсобке супермаркета *FreshCo* на окраине Бирмингема. Запах подтухшего молока смешивается с ароматом дезинфицирующего средства. "Опять пятница, а ты всё в этом проклятом фартуке", — хрипит его напарник Дэйв, разгружая коробку с замороженным горошком. Гари молчит, поправляет очки, заляпанные жиром от чипсов. Вечером в почтовом ящике — конверт
Алиса, медсестра с облезлым лаком на ногтях, каждое утро забегала в кафе «Весна» возле больницы. Там её ждала Вика, парикмахер из салона через дорогу, с розовыми прядями в чёрных волосах. «Опять дежурство ночью? — Вика крутила в пальцах сигарету, не зажигая. — У тебя под глазами синяки, как у алкоголички». Алиса смеялась, доставая из сумки перекись и бинты: «Зато стабильно. А ты всё мечтаешь о
Ся Лин, девушка с розовыми прядями в волосах, подрабатывает в закусочной «Золотой дракон» на окраине Чэнду. Каждый вечер после смены она протирает липкие столы, заваленные остатками даньданьской лапши, и слушает перебранки повара Ли с поставщиками. Однажды в дверях появляется Цао Яньбинь — парень в потрёпанной кожаной куртке, который вместо заказа бросает на стойку смятый лист: «Твоё имя в
В трущобах Рио 17-летний Энцо Мораеш подрабатывает курьером, развозя лекарства для местной аптеки. Его младшая сестра Лусиана страдает от астмы — каждое утро он протирает пыль с её ингалятора, пока та спит под звук вентилятора, гудящего в разбитом окне. Однажды в лавке *Bar do Zé* Энцо сталкивается с незнакомцем в потёртом пиджаке: мужчина роняет конверт с фотографиями Лусианы и вырезкой из
Илья, в рваной куртке, копался в архивах районной библиотеки, перебирая пожелтевшие газеты 90-х. На столе — остывший чай в стакане с трещиной, след от кружки на статье про бандитские разборки. "Вы опять про ту аварию?" — библиотекарша Марина поправляла очки, вытирая пыль с подоконника. Он кивнул, не отрываясь от фото: грузовик, перевернутый в кювете, лицо водителя замазано чернилами.
Акаш, худощавый парень в заляпанной куртке, каждое утро протирал станки на сигаретной фабрике в переулке возле рынка Дадара. Дома, в трёхкомнатной хрущёвке с отслоившимися обоями, его отец Пракаш выплёвывал мокроту в жестяную банку из-под чая, хрипя: "Курил до твоей свадьбы, буду курить до гроба". По вечерам Акаш раскладывал на кухонном столе брошюры о раке лёгких, тыкая пальцем в
Юки в розовом кимоно с выцветшим узором ждала Хироши у алтаря синтоистского храма в Нагано, пока дождь заливал глиняные горшки с хризантемами. Ее мать, Рэйко, щелкала счетыком в углу — пересчитывала конверты с деньгами, бормоча: «Тридцать тысяч иен от дяди из Осаки… смехотворно». Свечи погасли из-за порыва ветра, когда шафер Кейта уронил поднос с сакэ. «Простите, я…» — начал он, но крик тети
