Марина, журналистка из Питера, нашла в архиве Музея истории религии потёртый конверт с фотографией 1913 года — на ней женщина в белом платье лежала в стеклянном гробу. Рядом валялась записка: *"Лидия Зарубина. Уснула, но не умерла"*. Помогал копаться в метриках Игорь, архивист в очках с толстыми линзами, вечно жаловавшийся на пыль. «Тут в 1914-м кто-то вырезал страницы о похоронах, —
Ли Цзюнь, архитектор из Шанхая, приезжает в родной Нанкин после похорон отца. Во дворе обветшалого дома он замечает заросший плющом павильон с треснувшими стеклами — его мать, Вэйли, всегда говорила, что это бывший сарай. «Почему отец хранил здесь детские игрушки?» — бормочет он, разглядывая плюшевого медведя со швом на боку. Сестра Сяоин, перебирая старые школьные тетради в углу, бросает: «Он
Арати, 16 лет, живет в деревне Манджари на краю заповедника Сундарбан. Ее друг Раджив, 17, помогает отцу чинить сети с дырами от корней мангровых деревьев. После пропажи третьего рыбака за месяц старейшины шепчутся у храма Кали, размахивая жестяными светильниками. Арати находит в иле сломанный браслет с гравировкой «Лакшми» — именем первой исчезнувшей. «Смотри, тут царапины, будто гвоздем», —
Ли Мэй, тринадцатилетняя школьница из Чэнду, нашла потрёпанный дневник в картонной коробке на чердаке, заваленном старыми велосипедными запчастями и фарфоровыми чашками. На первой странице — детские каракули её бабушки, Чжоу Ижу: *«Если прочитаешь это, не смейся над моим почерком. Папа сказал, что клубника в огороде дороже, чем оценки»*. В школе, за обедом из риса с тофу, подруга Сяо Лан тыкала в
Каха просыпается в съемной однушке на окраине Москвы — будильник снова не сработал. В раковине груда немытой посуды, на стуле валяется футболка с пятном от борща. Он роется в ящике комода, вываливает на пол пачку старых квитанций, бормоча: *«Где чертовы ключи?»* За стеной соседка Марина стучит шваброй: *«Опять воду затопил? У меня тапки плавают!»* Он прижимает ухо к двери, слышит ее шаги, хватает
Сергей, копаясь в гараже за ржавым «Жигулём», наткнулся на коробку с детскими фотками. Сверху лежал снимок 1998 года: он, брат Денис и отец в тельняшке стоят у заброшенного цеха «Северного машиностроителя». Вспомнил, как отец исчез после ссоры с бригадиром Глуховым — тот сейчас владеет автосервисом на окраине. В кармане джинсов зазвонил телефон: «Серега, брось это дело, — прохрипел сосед по
В замке вспыхнули конфликты между факультетами из-за исчезновения старинного гоблена с баллами. Люсинда Блэквуд, староста Когтеврана, нашла обрывок ткани у входа в кухни — следы когтей и запах жженого пергамента. «Это не гриффиндорцы, — прошептала она Тео Нотту, указывая на пятно чернил, — смотри, символ змеи замазан». За ужином Джинни Уизли случайно опрокинула суп на Реджинальда Малфоя,
Ли Сяо, официантка из кафе «Золотой Фонарь» на окраине Шанхая, каждый вечер задерживалась, протирая столики с остатками вьетнамского кофе и крошками песочного пирога. В четверг, когда дождь заливал витрину узорами, она столкнулась с Чэнь Юем — парнем в помятом пиджаке, который забыл зонт на стуле. «Вы же вчера брали эспрессо с двойной порцией сиропа?» — спросила она, протягивая чёрный
Джейк Морган, 27 лет, бывший хакер, находит в старой Nintendo GameCube флешку с координатами заброшенного склада в Бруклине. Там он сталкивается с Линой Чо, студенткой-нейробиологом, которая расшифровывает серию чисел из мозговых сканов пациентов. «Твои данные — мусор без моего алгоритма», — бросает она, доставая ноутбук с наклейкой «Я ♥ Schrödinger’s Cat». Вместо ожидаемых денег они находят
Марина, 23 года, протирает стойку в кофейне «Вертикаль» возле метро Левобережная. Андрей, 45, в мятом пиджаке, заказывает двойной эспрессо. Его папка с чертежами новостроек на Подоле падает на пол. «У вас руки дрожат?» — спрашивает он, поднимая рассыпанные салфетки. Она краснеет, путает заказ, вместо сахара кладет соль. После смены он ждет её у служебного входа: «Пойдёте гулять? Я вон там, за
Ли Вэй, парень в очках с потёртой оправой, каждое утро пробирался через рынок возле станции Шицзячжуан, чтобы успеть к открытию типографии. Там, между стопками газет с заголовками о повышении цен на уголь и запахом свежей типографской краски, он перебрасывался фразами с Сяо Мином — коллегой, вечно жующим леденцы от кашля. «Вчера на перекрёстке Чанъань видел, как старуха с котелком супа упала —
Лотте, 27 лет, в пятницу утром разбила третий стакан за смену в кафе «De Oase» на улице Хаарлеммердейк. Владелец Мартин, вытирая стойку тряпкой с запахом плесени, бросил: «Может, лучше будешь мыть полы вместо посуды? Клиенты бегут от твоей клоунады». Она промолчала, собирая осколки, пока кот Стьюби в её квартире над каналом царапал дверь, оставшись без завтрака. Вечером, разглядывая трещину на
