Линь Чэн, механик из автомастерской на окраине Циньхая, каждое утро начинал с проверки старых двигателей. Его руки пахли машинным маслом, а в кармане куртки лежал смятый чек из соседней закусочной, где он брал баоцзы на обед. Однажды вечером, возвращаясь через узкий переулок возле рынка, он услышал крик Сяо Мэй — баристы из кофейни «Ласточка», которая пыталась вырвать сумку у грабителя в черной
Игорь Дедов, бывший майор ВДВ, приезжает в село Подгорное после письма от внука Артёма. Тот сразу замечает свежие следы гусениц на грунтовке, обрывки проволоки с колючкой у покосившегося сарая. В доме деда — разбитые окна, на столе лежит недописанное заявление в прокуратуру о захвате земли ООО «Северный ветер». Артём, щуплый парень в рваной куртке, бросается к деду: «Они трактор пригнали, я
Джейк, пятнадцатилетний сын архитектора, переезжает с семьей в трехэтажный викторианский особняк на окраине Бостона. На второй день он замечает, что в гостиной исчезают мелкие вещи: мамин серебряный наперсток, батарейка из пульта. Соседка Миа, рыжая девчонка в рваных джинсах, показывает ему трещину в подвале за стиральной машиной — внутри валяются сломанные часы и детский ботинок. «Здесь до вас
Антон Семёнов, математик-неудачник из Екатеринбурга, в пятницу вечером копался в архивах закрытого НИИ на улице Луначарского. Его друг Артём, инженер-электрик с обгоревшими пальцами от пайки, нашёл в вентиляционной шахте папку с письмами на немецком. «Тут про какую-то «зональную функцию», — Артём ткнул в пожелтевший лист, пахнущий плесенью. Антон, поправляя очки с заклеенной скотчем дужкой,
В Сантареме, на берегу Амазонки, 17-летний Тиаго торгует пираруку на рынке, пока рыбаки в выгоревших рубашках спорят о пропавшей лодке. Его сестра Карла, стирая окровавленные бинты в жестяном тазу, находит в реке статуэтку Огума с треснувшим лицом. «Она *дышит*», — шепчет она, тыча пальцем в влажный песок, где следы ведут к хижине шамана. Там старик Жоакин, разливая кашасу в ржавые кружки,
Ли Чжэнь копался в ящике комода, выдвинутом до упора, когда между стопками белья нашел конверт с истертой печатью. Внутри — письмо от отца, пропавшего восемь лет назад: *«Если читаешь это, значит, я не вернулся с шахты “Черный журавль”»*. На улице, в двух шагах от вокзала с треснувшими часами, Сяо Мэй ждала его у ларька с жареными каштанами. «Ты что, опять в старых бумагах копаешься?» — спросила
Анна приехала в село Заозерное после похорон бабушки. В старом сундуке под кроватью она нашла конверт с вырезкой из газеты 1987 года: «Пропала девочка с родимым пятном в виде птицы». Сосед Максим, с которым они когда-то ловили раков в камышах, принес банку варенья и пробормотал: «Твоя бабка просила передать. Говорила, не лезь в дела, которых не знаешь». На обратной стороне фотографии заброшенной
Алексей Морозов, слесарь 42 лет с обветренным лицом, каждое утро пил чай из жестяной кружки возле станка на Тверском машиностроительном. В пятницу, когда начальник цеха Геннадий Петрович, пахнущий «Беломором», вызвал его в кабинет с отслоившимися обоями, предложил стать мастером: «Ты ж двадцать лет тут шурупы крутишь. Семье-то квартира нужна?». Алексей молча ковырял гвоздём трещину в столе,
Лайла, рыжеволосая курьерша из Саутварка, нашла потёртый конверт в кармане старого пиджака, купленного на рынке Боро. Внутри — десять фунтов 1968 года и фотография мужчины в шляпе-котелке на фоне доков Ливерпуля. «Кто этот тип?» — спросила она у продавца-антиквара, тыча пальцем в снимок. Тот пожал плечами: «Может, спросишь у Джека с Хай-стрит? Он тут копайнсами торгует, вроде дед его из Австралии
В дождевом тумане портового города Лиам Гарретт, детектив с облупленной кожаной курткой, копался в архивах библиотеки на Брикер-стрит. Запах плесени, стук капель по жестяной крыше. Он сравнивал почерк в старых газетах 80-х с анонимными записками, найденными на месте третьего убийства — жертву, докера Саймона Фэрроу, обнаружили в трюме ржавого грузовоза, горло перерезано рыболовным крюком. «Опять
Марван, бывший ливанский разведчик, сидит в кафе на улице Хамра, разминает в пальцах крошки от кеба-хезза. На столе — фото девушки в синей косынке: сестра, пропавшая после взрыва в порту. Хозяин заведения, Ахмед, щелкает счеты за стойкой, бросает через плечо: *«Спроси у Карима… тот торгует на рынке старыми кассетами, но знает больше, чем полиция»*. В сумке Марвана — потрепанный блокнот с
Виктор Крецу, бывший офицер Секуритате, прячет под пиджаком рацию с треснувшим экраном. Его задача — следить за торговцем оружием из Сирии, который обосновался в полуразрушенной хрущёвке возле рынка Обор. Каждое утро Виктор покупает кофе в автомате на углу улицы Липскань, замечая, как продавщица Мария кладёт в чек два сахара вместо одного. «Для тепла», — бормочет она, избегая взгляда. Вчера он
