Арадхана, в потёртом блокноте зарисовывающая платья у окна парижского кафе, случайно опрокинула эспрессо на папку Шивраджа. "Вы вообще смотрите, куда ставите чашки?" — буркнул он, вытирая рукавом документы с цифрами экспортных сделок. Она, извиняясь на ломаном французском, предложила оплатить химчистку, но он махнул рукой: "Забудьте. Лучше скажите, где тут найти приличный ткацкий
Адитья, сын владельца текстильной фабрики в Мумбаи, каждый день проезжал мимо лавки со специями на углу улицы, где Ниша перебирала кардамон и молола куркуму. Она жила с тетей в двух комнатах над лавкой, стирала сари в жестяном тазу на балконе. Однажды он зашел купить шафран для матери. "Почему вы пахнете миндалем?" — спросил он, разглядывая ее потрескавшиеся от работы пальцы. "Это
Харшад Мехта в потёртом пиджаке торчит в брокерской конторе на Далал-стрит. Рядом — жена Джвали, перебирает пачки накладных, ворчит: *"Опять рис с чечевицей на ужин? Даже овощей не купишь?"* Он отмахивается, суёт клиенту листок с графиками: *"Видишь эти цифры? Через неделю твои 50 тысяч станут 70. Гарантия — моё имя"*. По ночам Харшад мастерит схемы в тетради в клетку: скупает
Айша, дочь владелицы сети ювелирных магазинов в Мумбаи, работает ассистентом в бутике на улице Колоба. Её мать, Решма, каждое утро за чашкой масала-чая напоминает: «Соседка Симран в твоём возрасте уже замужем, а ты тратишь время на эти дурацкие платья». В мастерской возле рынка Кроуфорд Арджун чинит старый скутер, заляпанный маслом. Его младшая сестра, Прия, приносит ему чапати в обеденный
Авинаш, 27 лет, вернулся в родную деревню Шивапури после пяти лет работы в Мумбаи. Заросший двор отцовского дома, треснувший глиняный горшок у колодца, запах жареного баджры из соседской хижины — всё напоминало о прошлом, которое он пытался забыть. В чайной лавке «Рамакришна» старики в застиранных дхоти шептались о проклятии на местном храме: «Санкар-джи видел, как статуя Ганеши плакала кровью… А
Раджив, 23-летний курьер из переулков Чандни-Чоук, каждый день объезжал узкие улочки Дели на потрёпанном скутере Yamaha. Однажды, развозя коробки с шелковыми сари для магазина «Лакшми Текстиль», он застрял в пробке у Красного форта и заметил девушку в жёлтом платье, вытирающую пот со лба у лотка с джалеби. Её звали Аша — она переехала из деревни под Амритсаром, работала официанткой в забегаловке
В деревне возле подножия Западных Гат Каппан, мясник с засаленным фартуком, теряет черного буйвола из-за хлопушки, лопнувшей у бойни. Зверь, сорвавшись, топчет лоток с кокосовым маслом, оставляя жирные следы на пыльной дороге. Антон, парень в рваных шлепанцах, первым кричит: «Раньше застрелил бы — теперь героем стал!» — и рвется в джунгли, за ним толпой — рыбаки с сетями, старик Варгезе с ржавым
Аранья Малхотра, в костюме с мятым воротником, сидит в своём кабинете в Мумбаи, перебирая папки с метками «СРОЧНО». Его сводная сестра, Шивангхи, втихаря фотографирует документы с пометкой «Кипр» и прячет телефон в сумку Zara. В соседнем районе Сахил, младший брат, торгуется с поставщиком бетона у горящего склада: «Скинешь 20% — завтра грузовики не сгорят». Вечером Аранья находит в ящике стола
Арджун, механик из переулков старого Мумбаи, чинил раздолбанный «Роял Энфилд», когда к нему ворвалась Мира, его сестра. Она швырнула на верстак листовки с надписью «Спасти реку Ваитарна» — строительство химического завода угрожало отравить воду. «Опять эти активисты из твоего колледжа нашептали?» — проворчал Арджун, вытирая руки тряпкой, пахнущей бензином. Мира, преподававшая биологию в
В доме Лутхра на окраине Дели каждое утро начиналось с перебранки: Раджвир, глава семьи, требовал от сына Каранджита надеть выглаженный пиджак перед встречей с семьей Арора. «Не хочу жениться на той, кто верит в эти дурацкие гороскопы», — бурчал Карам, поправляя галстук, пока мать Шридэви натирала ему виски маслом от головной боли. В гостиной уже расставили серебряные подносы с барислами и ладду
В Мумбаи, на переулке возле рынка Кроуфорд, 19-летний Риши торопливо перебирает груды старых радиодеталей в лавке дяди Санжива. «Опять опоздаешь на лекции, — ворчит Санжив, поправляя очки, заляпанные маслом. — Сначала допили схему для мистера Капура, иначе клиент передумает». Риши, пряча под столом потрёпанный блокнот с эскизами роботов, бормочет: «Через час закончу… Может, вечером отпустите
**Первый абзац:** Викрам, 19 лет, каждый вечер таскает покрышки из разбитого грузовика за домом в Нагпуре. Его отец, Аджай, когда-то выступал на арене «Золотой тигр», но теперь лежит на матрасе с провалившимися пружинами, хрипя от хронического бронхита. В гараже, где пахнет ржавчиной и жареным луком, Викрам привязывает к потолку цепь от мотоцикла — самодельный тренажёр. «Следи за плечом, —