Марко, водитель грузовика из Катании, каждый вторник заезжал в бар «Соле» на окраине Палермо, чтобы выпить эспрессо и спорить с барменом Лукой о футболе. В тот день на столе у окна он нашел потрепанный блокнот с записями о поставках оливкового масла — цифры не сходились, а последняя страница была вырвана. Вечером, разгружая ящики на рынке «Вуччирия», он услышал, как торговец рыбой кричал на
Макарена, медсестра с десятилетним стажем в больнице Сан-Карлос в Мадриде, каждое утро перед сменой заваривает кофе в треснувшей кружке с надписью «Супермама». Её мать, Кармен, уже три года не узнает её лицо — только руки, покрытые татуировками птиц. В ординаторской доктор Висенте, её друг детства из района Лавапьес, находит в кармане её халата пустой флакон морфина: «Ты вообще спать будешь,
Патрик Комена, сын бизнесмена Алонсо Кома, в Мадриде. Он живет в особняке в Саламанке, но чаще зависает в кафе возле университета, где учится на маркетолога. Отец грозится отрезать финансирование, если Патрик не перестанет «позорить фамилию» — вчера тот пришел домой с синяком после драки в баре *La Sombrilla*. Сестра Беатрис нашла его на кухне в четыре утра: «Ты опять связался с этими… *не теми
Карлос Мендес, типограф из Лавапьеса, каждую ночь печатал листовки на старой машине «Adler», пряча бумагу под половицами. Запах краски смешивался с ароматом лукового сурабата, который готовила его соседка донья Марта. В таверне «Эль Руидо», где гитару на стене украшали царапины от шпор, Изабель Ортис втискивала в сумку подпольные газеты между бутылками вина. «Ты снова забыл про еду», — бросила
Хуан, 17 лет, торопливо перебирал коробки в подвале своей бабушки на улице Каррер-де-ла-Плата. Между старыми фото и пыльными учебниками наткнулся на ключ с гравировкой *B-312*. На следующий день, прячась от дождя в переходе метро *Sagrada Família*, он столкнулся с парнем в чёрной куртке — своим точным двойником. «Ты… из больницы Сан-Пау?» — выдавил Хуан, заметив у того на руке ту же родинку в
Лусия, 22 года, каждое утро протирает стойку в баре на улице Рамбла в Барселоне. Кофемашина шипит, а её подруга Карла, в фартуке с пятнами от креветок, перебрасывает ей булочки через прилавок: «Сплю три часа, а потом бегу на рынок Бокерия — голос сорвала, торгуясь с туристами». В соседнем районе, София, студентка-архитектор, роется в куче чертежей в своей комнате в общежитии Мадридского
Адела, в черной кожаной куртке с оторванной молнией, каждое утро заваривает чай мате в крохотной квартире над баром в районе Эль-Раваль. Ее соседка, Роса, стучит в дверь, требуя выключить радио с репортажами о пропавших студентах: «Опять твой войндзорский детектив орет на весь квартал!» В антикварной лавке «Лусеро» Адела находит в разваленном пианино письмо 1947 года — чернила выцвели, но фраза
Кармен, сорока двух лет, протирает пыль с хрустальных подсвечников в гостиной особняка на улице Серрано. Её дочь Лусия, двенадцать лет, сидит на кухне, грызёт сухую булку и рисует в тетради — у неё приступ астмы, но ингалятор почти пуст. В ящике стола хозяев Кармен находит пачку счетов из частной клиники на Ортега-и-Гассет: Изабель Монтеро, жена банкира Эдуардо, платит за курсы психотерапии, но в
Лусия, 17 лет, вскрывает заржавевший замок в подвале их дома на Каррер-де-ла-Льуна. Рядом копошится Мигель, её брат — он находит под грудой старых газет 1936 года потрескавшийся дневник с инициалами «Э.М.». Внутри — карта Барселоны с пометками красным карандашом: «Площадь Диагональ, фонтан», «склад у порта». Мигель тычет пальцем в пятно на странице, похожее на кровь: «Дед писал, что спрятал
Карла приезжает в Альтеу после пяти лет отсутствия, узнав о смерти отца. Дом на скале, с треснувшими терракотовыми плитами на террасе и ржавой сеткой для ловли креветок у входа, пахнет плесенью и йодом. В кухонном ящике она находит конверты с марками 1998 года — письма от незнакомой женщины, подписанные «Л.М.». «Ты вообще смотрел в его комнату?» — бросает она брату Хавьеру, который уже распродает
Мариэла, 27 лет, копается в старых ящиках на чердаке дома бабушки в Понсе. Находит потёртый дневник прадеда-корабела с координатами и зарисовкой амулета в форме морской звезды. В порту Сан-Хуан уговаривает Диего, владельца ржавой лодки *La Estrella*, отвезти её к рифу Исла-Кабра: «Ты ж знаешь, у меня бензин на три мили», — ворчит он, закуривая, но соглашается, когда она суёт в руку серебряную
Иван рылся в коробке с семейными архивами на кухне своей барселонской квартиры, когда нашел потрепанный конверт с маркой времен Франко. Внутри — фото мужчины в военной форме на фоне полуразрушенной церкви и письмо на каталанском: *«Если вернешься в Оргас, спроси у Терезы про колодец»*. Кармен, его сестра, щелкнула каблуками по плитке кафеля, вытирая руки о фартук: «Ты уверен, это он?» — «Смотри,