Оксана, 35 лет, в синем халате с выцвелими рукавами, каждый день шла через грязнуватую улицу села Подобовец. В сумці — стетоскоп, пачка стерильних пеленок і шоколадка «Світоч» для перекусу. У пологовому відділенні райлікарні, де пахло хлоркою та вареною гречкою, вона принимала роды у Марьяны, доярки з ферми. «Тищай, серденько, як у полум’я дишеш», — говорила Оксана, поправляючи капельницю з
Елена, 34 года, работает в аптеке на окраине Киева. Каждый день — однообразно: раскладывает коробки с «Парацетамолом», смотрит в окно на гаражи с ржавыми воротами. Вечером возвращается в хрущёвку, где сын-подросток Артём целыми днями играет в Warzone. «Ты вообще уроки делал?» — спрашивает она, разогревая залежалый борщ. Артём молчит, натягивает наушники. В пятницу к ней подходит соседка Оля,
Саша, 16 лет, в джинсовой куртке с оторванной пуговицей, копался в ящике комода на третьем этаже хрущёвки на Оболони. За спиной гудела стиральная машинка, из кухни доносилось: "Опять крошки на столе! Ты хоть хлеб резать научись!" — мать Марина Игоревна стучала ножом о разделочную доску. В старом альбоме между фотографий выпускного нашёл ключ от гаража покойного отца — тот самый, с синей
Олег Коваль, 42 года, в синем жилете с пятном от машинного масла на рукаве, вытирал руки ветошью возле гаража на окраине Винницы. *"Движок чинить — 300 гривен, если запчасти свои принесёте"*, — буркнул он клиенту в чёрной «Ладе», который спорил о цене, тыкая пальцем в треснувший ремень ГРМ. Дома, в пятиэтажке возле рынка, жена Наталья разогревала вчерашний борщ, пока Олег считал
Киев, район возле Бессарабки. Ольга, 34 года, замечает в кармане куртки мужа Игоря чек из ресторана с женским именем — «Анна». Вместо разговора заваривает кофе, но рука дрожит, кипяток льется на детский лего под столом. «Это не то, о чём ты подумала…» — начинает Игорь вечером, но Ольга резко перебивает: «Ты забыл вытащить бумажку из кармана. Идиот». Их дочь Лиза, 7 лет, в соседней комнате рисует
Оксана, 27 лет, работает на консервном заводе в пригороде Киева. После смены, пахнущей дезинфекцией и тухлой рыбой, она замечает в раздевалке чужую куртку с биркой «Андрій». На следующий день парень появляется у цеха — высокий, с подбитым глазом, молча разгружает ящики. «Ты новенький?» — спрашивает Оксана, протирая руки фартуком. Андрей кивает, избегая взгляда. Вечером она видит его возле
Дарина, в потёрпаной куртке с выцветшим лисёнком на спине, тащит тяжёлый чемодан по скрипучим ступеням киевской хрущёвки. Её мать, Алла, ворчит про «гнилые трубы» в новой квартире, пока пытается зажечь газовую плиту спичками. На первой линейке в школе №143 девочку ставят рядом с Максимом — он щёлкает жвачкой, разглядывая её самодельный рюкзак из обоев: «Ты чо, из села? У нас тут модно в «Ашане»
Марк, в рваной куртке с выгоревшим нашивками, прижался к стене подъезда на улице Павловской — трещина над головой делила бетон пополам, как шрам. В кармане гремела пачка «Примы», последняя сигарета торчала за ухом. Сестра Аліна, обмотавшая шею вязаным шарфом, тыкала пальцем в карту на экране телефона: «Через парк Горького быстрее, но там снаряд вчера в фонтан врезався». Запах гари смешивался с
Олег выходит из автобуса на вокзале в Черкассах, поправляя рюкзак с потёртым логотипом IT-компании. Тротуар усыпан шелухой от семечек, а у киоска тётя Люба вязаным шарфе машет ему: «Слышь, твой батько опять в больницу забрали. Лидия Петровна у подъезда третьи сутки дежурит». Он идёт мимо облезлых пятиэтажек, где на скамейке мать грызёт сухари из целлофанового пакета. «Зачем приехал? Опять деньги
Артем Шевченко, 23 года, бывший механик из Винницы, прячется в полуразрушенной хрущевке на окраине Киева. Его младший брат Дмитро, 19 лет, в рваной куртке цвета хаки, ищет его три недели — с тех пор, как Артем сбежал из военной части под Житомиром. В кармане у Дмитро смятое письмо: *«Не хочу стрелять в тех, кто похож на нас. Прости»*. Он обходит знакомые места — заброшенный гараж за рынком
Антон, физик из берлинского института квантовых исследований, каждое утро покупал кофе в автомате с заедающей кнопкой. Его коллега, Ольга, втирала в кожу остатки дезодоранта перед входом в лабораторию — реактор гудел, как старый холодильник. «Данные снова не сходятся, — бросила она, тыкая в монитор. — Посмотри на эти колебания, будто струны рвутся». В Киеве Лена, дочь Антона, чинила ноутбук на
Харьков, институтская общага с облупившейся краской на лестнице. Никита, физик-экспериментатор, в заправленной в брюки рубашке, каждое утро заваривает чай в жестяном чайнике, пока Таня, биохимик с распущенными рыжими волосами, разбирает пробирки в лаборатории №4. Их столкновение в коридоре: он роняет папку с графиками, она смеётся, поднимая листы. «Ты же знаешь, тут полы не ровные», — говорит