В приморской деревушке Сирасу на острове Сикоку журналистка Аяко Танака ищет пропавшего брата. В порту старик Дзиро, чиня сети, бурчит: «Твоя семья копала глубже старых могил». В полуразрушенном храме на окраине Аяко находит дневник 1943 года — записи о «белой ками» с чешуйчатыми руками, что уводила рыбаков в море. Местная медсестра Юмико, выдавая антибиотики, шепчет: «Она ненавидит шум моторов.
Анна, с утра за прилавком в ереванском магазине тканей, пересчитывает сдачу, пряча пятерки в карман фартука. Армен, ее муж, уже неделю не выезжает на маршрутке — «Полиция опять штрафы выписала, колесо спустило», — ворчит он, разбирая поломанный радиатор на кухонном столе. В холодильнике — остатки долмы, на окне — горшок с чабрецом, который Анна поливает водой из-под крана. «За квартиру не платили
Бис крутится между столиков в мамином кафе на Монмартре, подбирая крошки круассанов с подноса. "Опять эти туристы оставили чаевые мелочью", — ворчит он, пряча монетки в карман рваных джинсов. После школы его ждут Лила с фотоаппаратом, вечно висящим на шее, и Том, который в гараже отца паяет какую-то схему из старых радиодеталей. Вчера на свалке у Сены нашли ржавый брелок с гравировкой
Майор Мотоко Кусанаги, сидя в душном патрульном аэромобиле, смотрела на дым, поднимающийся из-под обрушенного моста в районе Ниихама. Её кибернетический мозг автоматически сканировал обломки поезда, выхватывая аномалии: следы взрывчатки на третьем вагоне. Рядом Бато, скрестив металлическую руку на груди, бросил: "Слишком чисто для теракта. Кто-то убрал данные с камер до прибытия". В
Юки, студентка-архитектор, нашла в старом доме бабушки коробку с кассетами VHS. На плёнках — записи 1998 года: мужчина в чёрном кимоно рисует на полу заброшенной фабрики в Осаке кровью символы, шепча: *"Они проснутся до восхода"*. Вместе с братом Хирото, который работает в автосервисе и коллекционирует ножи, они поехали на фабрику. Там встретили Аю, девушку с шрамом на шее, продающую
Лена Моррис, пятнадцать лет, каждое утро перебирает старые фотографии в коридоре двухэтажного дома на окраине Бейкерсвилля. Ее младший брат Кайл, в рваной кепке и с рюкзаком, заляпанным краской, упрекает: *"Опять копаешься в этом хламе? Папа бы сказал, что ты тратишь время"*. В школьном автобусе №12 Лена замечает, как окна покрываются трещинами без звука, а новый ученик, Рик Карвер, в
Джейкоб, американец с камерой и блокнотом, поселился в московской коммуналке на Арбате. Его соседка Ольга, учительница английского, сразу предупредила: *«Чайник кипит — подходи, не стесняйся. Но сахар свой — у меня диабет»*. В тесной кухне с обоями в цветочек он столкнулся с Сергеем, сантехником в засаленном комбинезоне, который тыкал пальцем в экран телефора: *«Вот ваш Байден — опять про санкции
Антон, курьер на потёртом велосипеде с оторванным звонком, объезжает ямы на улице Куйбышева в Екатеринбурге. Дождь хлещет по спине, вода затекает под воротник дешёвой ветровки из «Спортмастера». В кафе «У Гриши» Катя, вытирая стойку засаленной тряпкой, кивает на его мокрые волосы: «Опять без зонта?» — «Думал, пронесёт», — бурчит он, разминая замёрзшие пальцы над чашкой чая. В это время Саша, его
Артём, 17 лет, каждую субботу таскал гитару в гараж за автобусной остановкой. Там Гриша, его сосед, колотил по барабанам, сбиваясь на ритме «Кино». «Опять аккорды путаешь», — хрипел Гриша, закуривая «Беломор». Артём в ответ щипал струны сильнее — так громче, хоть пальцы жгло. Дома мать, Людмила Сергеевна, в халате с пятнами от супа, ставила на стол гречку: «Концерты твои — блажь. В медколледж бы
Сэр Галавант, рыцарь с перевязанной рукой и потёртой перевязью с фамильным гербом, бродит по тавернам, пока король Ричард — толстяк в бархатном халате, жующий виноград — хвастается, как пять лет назад украл невесту рыцаря, Мадалену. «Она сама попросилась ко мне в спальню!» — кричит он, бросая косточки в фонтан. Галавант, услышав сплетни, хватает меч, садится на хромую кобылу и мчится к замку
Алехандро, бывший механик из Сан-Мигеля-де-Альенде, находит в рюкзаке убитого курьера потрёпанный блокнот с пометкой «Карсон—Эль-Пасо». Он звонит Саре, девушке с рыжими волосами, которую встретил на свалке под Остином, пока чинил двигатель её грузовика. «Там цифры, как в тех квитанциях, что мы нашли в трейлере шерифа», — бормочет он, перелистывая страницы под треск кузнечиков за окном. Они
Лера в засаленном свитере разгружала коробки с мороженой треской на заводе в Усть-Камчатске. Отец, Виктор Семёнович, после смены варил пельмени на ржавой плите, приговаривая: «Опять на конкурс красоты собралась? Там тебе не рыбу щупать». Она крала из его тумбочки румяна, смешивала их с вазелином, пока подруга Катя смеялась: «С такими щеками тебя хоть на Северный полюс отправь». Победу в конкурсе