В старом квартале Киото школьник Такуми натыкается на запертое святилище за супермаркетом. Внутри, среди паутины и запаха сырой глины, он находит девушку в изорванном кимоно цвета вишни — она спит, прикованная цепью к каменному алтарю. «Ты... слуга клана Мидзухи?» — хрипит она, щурясь от света его телефона. Ее зовут Юки, и она утверждает, что последние 700 лет ее дух был запечатан после восстания
В Бадринатхе, городе, где улицы пахнут цветами марари и топлёным маслом, Ваидхи в синем сари с выцветшей каймой разгружает мешки с рисом у лавки дяди Шанкара. Её руки в коричневых узорах от хны дрожат — вчера опять ссора с отцом из-за долгов. Рядом Бадри, сын владельца хостела для паломников, в белой рубашке с закатанными рукавами, таскает ведра с водой из Ганги. «Эй, новенькая, — кричит он, —
В пригороде Эдмонтона, где снег хрустит под ботинками, семья Картер — Джесс, Том и их дети Эмма (12) с Ноем (8) — суетится перед Рождеством. Бадди, их рыжий лабрадор, исчезает после того, как Том, заклеивая коробку с гирляндами, случайно оставляет калитку открытой. Эмма находит на крыльце обломок красно-белой игрушки с колокольчиком, а Ной тычет в следы: «Смотри, тут большие сапоги!» В гараже,
Раджеш, 19 лет, чинит старые телевизоры в тесной лавке на окраине Ченнаи. Каждое утро он покупает чай у уличного продавца Гопи, который подмигивает: «Опять спал три часа? Глаза красные, как у демона из рамаяны». В комнате над мастерской, где пахнет жареным маслом и пластиком, сестра Лалита собирает учебники — она мечтает поступить в Делийский университет, но денег хватает только на одного.
Лена, 23 года, каждое утро открывает цветочный ларек возле станции метро «Грант-авеню». Ей помогает сосед-студент Томми, который тайком подкладывает в её рюкзак бутерброды с арахисовым маслом. «Ты опять забыла поесть», — бормочет он, когда она замечает еду. В четверг, после смены, Лена забирает младшую сестру Элли из школы для глухих — та рисует в блокноте тюльпаны, которые никогда не видела.
Джану, 27 лет, клерк в страховой компании, снимает однокомнатную квартиру в Бандре. Кабир, 30, архитектор-фрилансер, арендует студию с видом на забитую авторикшами улицу. Они встречаются через Tinder — первое свидание в кафе «Мохаве», где вентилятор гудит громче официанта. «Ты точно не женат?» — спрашивает Джану, ковыряя ложкой пенку на масала-чае. «Проверишь мой паспорт?» — Кабир достаёт
Марина, учительница младших классов из киевской школы №143, в потертой коричневой кофте, три дня прятала от директора квитанции за коммуналку. Её брат Андрей, водитель маршрутки, пришел к ней вечером с синяком под глазом: *«Слушай, там эти… с автовокзала. Говорят, еще неделя, и колеса снимут»*. На кухне, где пахло подгоревшей гречкой, Марина пересчитала общую зарплату в конверте — 8500 гривен. На
Анна, стюардесса на потрёпанном пароме «Восток», каждое утро протирала столики в баре, впитывая запах рыбы и солярки. Её муж Сергей, механик с того же судна, исчез после ночной смены, оставив в каюте только потёртую куртку и недокуренную «Беломор». Капитан Геннадий, жевавший у причала жвачку с мятой, бурчал: «Сам виноват — с этими ребятами из «Залива» связываться полез». Анна, перебирая ключи от
Лина, официантка из Марселя, в подсобке кафе «Ла Мер» нашла коробку с письмами 60-х, адресованными некой Самире. В одном из конвертов — фото алжирского рынка с надписью: *«Если вернёшься, ищи лавку с гранатовым соком. Он всё ещё сладкий»*. Запах кофе смешивался с пылью на бумаге, а шеф кричал: *«Лина, клиенты ждут!»*. Она начала сравнивать почерк с открытками от своего деда-алжирца, умершего в
Соён, студентка-заочница с потёртым рюкзаком, втискивается в микроавтобус с табличкой «Seoul → Jeju». Гид Минхо, парень в мятом поло с логотипом агентства, нервно пересчитывает пачки ваучеров. «Ким Джинсу опять опаздывает?» — бормочет он, вытирая пот со лба салфеткой с запахом дезинфектанта. В салоне уже сидит пожилая пара с термокружками кимчи и мужчина в костюме, печатающий что-то на ноутбуке.
Степан, механик из портового городишка под Феодосией, каждое утро ковырялся в моторе сгоревшей «Волги», пока пальцы не чернели от мазута. Ольга, его жена, в это время вытирала меловую пыль с рукавов кофты после уроков в полупустой школе — дети разъехались, остались только сын рыбака да близнецы из семьи виноградарей. Вечером у ларька «Морячок», где продавали пересоленные чебуреки, Степан тыкал
Даниил, слесарь с завода «Уралмаш», каждый вечер задерживался у проходной, чтобы купить пачку «Беломора» у бабки Зои. Однажды заметил Алису — новую лаборантку из химцеха, которая роняла пробирки с реактивами, пока пыталась открыть замок велосипеда голыми руками на морозе. «Держи, — протянул он ей свои рабочие перчатки, заляпанные машинным маслом. — Тут минус двадцать, а ты в трикотажных». Она