Лизавета, в зеленой куртке с оторванным карманом, каждое утро проверяла рюкзак: фонарик, пачка стиков «Балтика», блокнот с зарисованными символами из снов. Артём, её младший брат, таскал за ней шумомер, снятый с урока физики. Они шли к заброшенному заводу «Прогресс», где в подвале, заваленном ржавыми шестеренками, на стене мерцала трещина — вход в Пустоту. «Ты вообще понимаешь, куда лезешь?» —
Ласло, парень в очках с царапиной на левой линзе, разбирал коробки в подсобке антикварной лавки на улице Ваци. Среди потрепанных книг и фарфоровых статуэток он нашел старый «ФЭД» с треснувшим видоискателем. «Опять хлам тащишь?» — фыркнула Илдико, коллега, вытирая пыль с винтажных часов. Вечером, проявляя пленку в ванной, превращенной в темную комнату, он увидел на снимках силуэты: женщину в
Йозеф, 14 лет, живет в домике с облупившейся синей краской на берегу заросшей тиной речушки. Отец, Любош, целыми днями чинит сети, ворча на браконьеров, которые «выбили всю рыбу, как в проклятом 85-м». После школы Йозеф натыкается на Водника — тот сидит на коряге, жует сырую щуку, бормоча: «Твои соседи сливают в воду отбросы. Скоро здесь останутся только пластиковые пакеты вместо карасей». Водник
Лейла Морроу, девятнадцатилетняя студентка-океанограф, каждое утро завтракает в кафе *Морская Соль* на причале Хартсбей. За столиком у окна она перебирает пробы воды из залива, ворча на показания pH: «Опять выше нормы. Кто-то сливает отходы, и все делают вид, что не пахнет серой». Её сосед по общежитию, Итан Веллс, вечно опаздывает на лекции, забегая за забытым планшетом. «Ты опять совала мои
Джек, механик из захолустного городка под Брокен-Хиллом, неделю не мог починить холодильник в трейлере своей младшей сестры Мии. Всё валилось из рук: то масло в генераторе заканчивалось, то по ночам из рации в гараже доносились хрипы, похожие на вороной карканье. «Слушай, тут не только холодильник глючит», — Миа ткнула пальцем в экран планшета, где поверх карты Google Maps пульсировали красные
В Стокгольме Лина, 23 года, моет полы в кафе *Koppar* возле Центрального вокзала. Утром 12 ноября в женском туалете она находит флешку с файлами: списки транзакций на японском и фото стройплощадки у озера Меларен. За столиком у окна мужчина в сером пальто шипит в телефон: «Если полиция доберется до контейнеров, все полетит к черту». Лина прячет флешку в коробку от леденцов *Pastiller*, не
Луиза, в красном фартуке с запахом селедки, пересчитывала ящики на рынке Старого порта. Антуан, с татуировкой якоря на запястье, тащил сетку с мидиями мимо ее ларька: «Опять цены подрезали? У Жана-Клода в пятом ряду треску за полцены сливают». За спиной у них гудели холодильники, а в воздухе висел соленый скрип чаек. По вечерам он чинил дырявую лодку в сарае за маяком, куда она заходила
Кентаро Танака, детектив с хронической бессонницей, копался в архивах токийского участка, когда наткнулся на фото ржавой рации. Её нашли в 2001-м в парке Инокасира — рядом с рюкзаком пропавшей девочки. Журналистка Марико Уэно, чья сестра исчезла в том же районе, притащила ему записи переговоров: «Слышишь? В эфире цифры — 2, 9, 0… Это дата?» Они включили устройство в пустом кабинете, заляпанном
Четырехлетний Кун топчет плюшевого зайца в углу комнаты, пока мама кормит новорожденную Мираи из бутылочки с треснувшим колпачком. «Она вечно плачет, а мой пазл до сих пор не собран», — бормочет он, выковыривая из ковра крошки печенья. На кухне папа, не снимая наушников, печатает что-то в ноутбуке с наклейкой покемона на крышке. Вечером Кун замечает в саду заросшую лестницу, ведущую к деревянным
Лима, район Барранко. Карла, 23 года, моет стеклянные стаканы в кафе «Лунар» с трещиной на деревянном прилавке. Каждое утро замечает мужчину в коричневом пиджаке, который оставляет конверты с вырезанными газетными заголовками. Вчерашний: *"1989 – последний поезд в Уанкайо"*. Её младший брат Марко, исчезнувший два года назад, коллекционировал такие же вырезки. В подсобке, между мешками
Ынби, с потрепанными кроссовками в руках, втиснулась за угол кафе у станции Намсан, подслушивая разговор двух парней из rival-клуба. "Слышал, твоя команда даже синхронный поворот не осилит", — фыркнул тот в кепке с логотипом «Black Mamba», разминая плечо со свежим синяком. На следующий день она тащила Хэрин в заброшенный спортзал своей школы в Пусане, где треснутые зеркала отражали
Лена, библиотекарь с рыжими волосами, постоянно поправляющая очки, нашла в архиве потрёпанный дневник 1943 года с эскизами странных механизмов. На полях — записи химическими чернилами: *«Если собрать детали до полнолуния, время повернётся»*. Заинтригованная, она принесла дневник в кафе «Zimt», где бармен Томас, с татуировкой шестерни на запястье, случайно пролил на страницы пиво. Чернила