Джейкоб Меррик, младший архитектор, и Оливия Трентон, учительница музыки, въезжают в трёхэтажный дом на окраине Ванкувера. На второй день Джейкоб замечает, что половицы в гостиной скрипят по-разному — будто под ними пустота. В кладовке за водонагревателем он подцепляет ногтём край деревянной панели, вытаскивает потрёпанный дневник 1972 года. Записи Леонарда Грейсона, инженера-электрика, пестрят
Джек Мэлоун, ветеран полиции Питтсбурга, каждое утро замечал на парковке возле своего гаража свежие следы резины — кто-то кружил вокруг его старого «Форда». В пятницу, разбирая бумаги в участке на 5-й авеню, он наткнулся на дело 2003 года: исчезновение девушки в красном плаще. Фотография из папки совпала с рисунком, который его дочь Лиза оставила на холодильнике — детали плаща, родинка на шее.
Лукас, 27 лет, переезжает в старый дом в пригороде Чикаго после развода. Пока разгружал коробки с посудой и книгами в гараже, натыкается на запертую дверь в подвале — раньше ее не замечал. Внутри находит Рэя, 35 лет, в грязной футболке с пятнами краски, который спит на матрасе среди пустых банок из-под фасоли. «Ты тут живой?» — Лукас тыкает в него шваброй. Рэй просыпается, хрипит: «Не звони
Оксана и Сергей, живущие в хрущёвке на Оболони, три дня скрывают смерть её матери, Надежды Ивановны. Тело лежит на балконе, заваленное старыми одеялами и коробками с новогодними игрушками. Холодильник сломался ещё накануне, поэтому Сергей тайком покупает сухой лёд на рынке «Юность», пряча куски в пакете из «АТБ». «Соседи увидят — вызовут ментов. Ты вообще думать умеешь?» — шипит Оксана, когда он
Анна, бухгалтер из Екатеринбурга, впервые за пять лет берет отпуск и летит в Москву — проверять квартиру покойной тети. На ВДНХ, куда её затягивает случайно услышанный разговор о выставке кактусов, она сталкивается с Димой, водителем грузовика с Урала. Он разгружает ящики с минералами, спорит с организатором: «Вы хотели «живые камни»? Вот они, с трещинами и пылью — натуральность же». Анна
**Абзац 1:** Сергей, в мятом свитере с пятном от кофе, сидит на подоконнике хрущевки в Новосибирске. За окном — грязный снег, мартовская слякоть. Его девушка, Аня, в розовых носках с кроликами, разбирает посуду в раковине. «Ты вообще слушал, что я вчера говорила?» — стучит вилкой по тарелке. Он молчит, щелкает зажигалкой, хотя не курит три года. На столе — чек из «Пятерочки» с пометкой «хлеб,
Антон, в рваной джинсовке с нашивкой «Nirvana», нашел в подвале школы потрепанный альбом с групповыми фото 1987 года. Лиза, перекрашивающая пряди в синий тушью для ткани, заметила на снимках одни и те же лица — ребята из их класса, но в старомодных костюмах. «Ты глянь, это же Сашка из 10Б, только волосы длиннее», — ткнула она в фотку, пока Макс, вечно таскающий гитару за спиной, пытался разобрать
Ольга Коваль приезжает в село Заречное после сокращения в киевской клинике. На въезде — треснувший указатель с надписью «Райцентр 40 км», автобус бросает её у полуразрушенного фельдшерского пункта. Внутри пахнет йодом и плесенью: медсестра Галина роется в шкафу с папками, поверх которых лежат банки с домашними помидорами. «Карта Семенчука? Да я её вчера Николаю на растопку отдала — печку-то чем
Лора, мать-одиночка с татуировкой дракона на запястье, переезжает с дочерью-подростком Эмили в полузаброшенный дом на окраине Брекенвилля. На второй день Эмили находит в подвале коробку с игрушечным медведем, чьи глаза светятся в темноте. «Мама, он шевелится, когда я не смотрю», — говорит она, тыкая в медведя карандашом. Лора списывает это на усталость от переезда, но ночью слышит скрежет из
Максим, писатель с тусклыми глазами и вечным пятном кофе на рубашке, предлагает Кате, студентке-филологу, следить за ним три недели. «Фиксируй каждый шаг: как я курю на балконе, ору на редактора в скайпе, ем холодную пиццу», — говорит он, развалившись на диване с сигаретой. Катя соглашается, но морщит нос от запаха пепельницы. Ее блокнот быстро заполняется деталями: треснутая чашка на кухне,
Катя, 24 года, кроит бархатную ткань в ателье «Люкс-Стиль» на окраине Екатеринбурга. Её пальцы в синих напёрстках дрожат, когда она перешивает платье 44-го размера для клиентки из районной администрации. За соседним столом Марина, мастер по ремонту кожзама, шепчет: «Ты слышала, в «СтильХолле» открытый кастинг? Говорят, даже без портфолио берут». Катя прикусывает губу, глядя на свой ланч-бокс с
Тейлор, в растянутом свитере и с кружкой холодного кофе, стоит на кухне своей съемной квартиры в Лос-Анджелесе и спорит по телефону с матерью: «Нет, я не брошу карьеру ради парня, который даже не может отличить тоник от спрайта». На сцене местного комедийного клуба она, щурясь под софитами, делится историей про свидание, закончившееся тем, что парень попросил её оплатить его долю в Uber. «Он