Антон, электрик с облупившимся ключом «Ленэнерго» на брелоке, каждый вечер натыкался на Лиду в подъезде хрущевки на проспекте Науки. Она тащила мольберт на пятый этаж, задевая углом треснувший кафель. «Опять счетчик моргает?» — спросил он, указывая на ее дверь, откуда пахло скипидаром и тушеной капустой. «Холодильник вырубается», — буркнула Лида, роняя тюбик умбры. На следующий день он перепаял
Эмир, худощавый парень в потертой кожаной куртке, каждое утро разгружал ящики с рахат-лукумом в крошечной лавке возле Галатского моста. Его сестра Лейла, в очках с толстыми линзами, торопилась на лекции в университет Мармара, попутно снимая на пленочный фотоаппарат трещины в стенах византийских цистерн. "Почему не выбрала нормальную камеру?" — ворчал Эмир, вытирая руки о фартук.
Анна Крутовская, вернувшись в родной город под Воронежем после смерти матери, обнаруживает в старом комоме писем от неизвестного «С.Л.». В разговоре с соседкой Марфой Петровной, поливающей герань на кухне хрущёвки, та бросает: «Твоя мама каждое воскресенье лилии на кладбище носила — не свои же с огорода рвала?» В мастерской брата Дмитрия, где пахнет олифой и металлом, Анна находит ключ от
Анна, бухгалтер из Нижнего Новгорода, потеряла кошелёк в троллейбусе №17. Его нашёл Игорь, водитель грузовика с облупленными наклейками на бампере, который зашёл в кафе «Рассвет» выпить кофе перед рейсом. В кошельке среди старых чеков и мелочи лежала фотография Анны с собакой — дворнягой с рыжим пятном на боку. «Вы вчера кошелёк не находили?» — спросила она у Игоря утром на автовокзале, пока он
Щин Сон Хан, бывший концертный пианист, теперь пробивается через суды Сеула, специализируясь на бракоразводных процессах. Его офис в Каннаме завален папками с делами: на столе — дело Ким Со Ён, жены владельца сети прачечных, которая требует доказать измену мужа через распечатки чатов с эмодзи-сердечками. «Вы уверены, что это не просто флирт?» — щурится Щин, разбирая скриншоты. Параллельно он
В приморском городке Мистери Лейн детектив Эмили Картер, в джинсовой куртке с потёртыми локтями, находит в кармане убитого рыбака клочок карты с координатами 48°N, 125°W. Её напарник Джек Реннер, бывший криминалист с привычкой жевать мятные леденцы, сопоставляет отметки со старыми делами: «В 1998-м здесь пропала девушка. Отец говорил про «голоса из воды»». Они едут на заброшенный пирс, где
Зак, пятнадцатилетний механик из захолустного городка Бриктон, копался в ржавом гараже дяди, разбирая карбюратор «Шевроле» 92-го года. В ящике с гайками нашел потрескавшийся скейтборд с наклейкой «Thunderbolt» — тот светился тусклым зеленым, когда Зак, вытирая руки об промасленные джинсы, случайно коснулся колес. «Эй, Миа, глянь-ка!» — крикнул он подруге, которая, жуя жвачку, клеила плакаты с
Антон, слесарь с обветренным лицом, каждый вечер забирал Лиду из «Красного маяка» — круглосуточного магазина у промзоны. Ее смены заканчивались в десять, но директор всегда заставляла мыть полы под желтым светом неоновой вывески. «Смотри, опять пальцы в мазуте», — бросала Лида, указывая на его руки, пока они шли мимо ржавых гаражей. В их однокомнатке на пятом этаже пахло жареной картошкой и
Итикава, в очках с потрескавшейся оправой, прячет под партой потрёпанный томик с кровавым следом на обложке. На перемене Ямада, в белой ленте поверх чёрного пиджака, внезапно садится рядом: «Опять твои маньяки?» — тычет в книгу блестящим ногтем с наклейкой-кроликом. Он дёргается, закрывает страницу рукавом: «Не для таких, как ты...» После уроков она ловит его у велосипедной стоянки, жуя жевачку
Харуто, худощавый парень в фартуке с пятном от эспрессо, каждое утро наливал кофе в стакан с трещиной для Аи Ямады — девушки в свитере на три размера больше, которая сидела у окна с блокнотом. Она зачеркивала строчки красным карандашом, шепча: *«Слишком банально… опять дождь, опять одиночество»*. В четверг он положил рядом с заказом леденец в виде кошки, спросил: *«Почему всегда black coffee?»*
Ана Гарсия, студентка из Мехико, прилетает в Мадрид по обмену, селясь в крохотной квартире над таверной «Эль Соль». Утром ее будит грохот трамвая на площади Лавапьес и голоса уличных торговцев: *«¡Churros calientes!»*. В кафе на углу она сталкивается с Карлосом Ибаньесом, барменом с татуировкой ящерицы на запястье, который поправляет ее испанский: «У нас говорят *ordenador*, не *computadora*». За
Лиза Морган, редактор мелкого издательства в Торонто, каждое утро покупает латте с корицей в кафе на углу Блур-стрит. Там же в ноябре сталкивается с Джейком Торном, архитектором из Чикаго, который приехал на конференцию. Он берет черный кофе навынос, роняет ключи от Airbnb, а Лиза поднимает их, задевая его холодной рукой. "Ты всегда так дрожишь, или это мой эффект?" — усмехается он. Она