Пираты: Больше, чем легенда (1 сезон)

Элайя Кроу, капитан обшарпанного шлюпа «Воронья кость», копался в сундуке с трофеями, вытащенном из трюма после шторма у берегов Корнуолла. Медная фурнитура на крышке давно позеленела, внутри — карта на пергаменте, пахнущем вчерашней ухой. Мэйси, его механик с обожженными пальцами от паяльной лампы, прищурилась: «Опять будешь гнаться за тенями?» Элайя провел пальцем по затертым линиям: «Здесь… остров Трех Скал. Видишь эти отметки? Это не испанские символы — старый кельтский алфавит». Они высадились в Пензансе, где туман слизывал краски с рыбацких лодок, а местный монах Колман, пахнущий ладаном и виски, прошипел в таверне: «Ищите маяк Тристан. Там ваш ответ… и ваша смерть».

У маяка, под плитой с выбитыми волками, оказался железный цилиндр с письмами капитана Редмонда — пирата, которого повесили в Плимуте в 1712-м. «Он писал о «следах в воде»… как будто что-то вело их сквозь шторм», — Элайя развернул страницы, пока Мэйси чинила компас, уронив винтик в трещину пола. Погоня началась, когда «Воронью кость» атаковал корабль Редмонда-младшего — тот самый, с парусами, залатанными красным шелком. «Отец сгнил в петле из-за ваших сказок!» — кричал он, пока ядра рвали воду. В трюме, среди бочек с солониной, Элайя нашел дневник: «Они не понимали… сокровище дышит». Мэйси, перевязывая ему рану от штыка, фыркнула: «Может, хватит верить бумажкам?» На рассвете они наткнулись на риф, похожий на челюсть, — внутри грота лежал скелет в камзоле с серебряными пуговицами. В его руке — ключ от арсенала в Дублине, но Элайя уже смотрел на горизонт: «Там… видишь? Как будто свет под водой».