Шаг (1988)

Тосиро, инженер-робототехник из пригорода Осаки, каждое утро ехал на работу на потрёпанном велосипеде «Panasonic», зажав под мышкой свёрток с рисовыми шариками от жены. Его лаборатория в полуподвале университета Кэйо пахла пригоревшим припоем — старый паяльник с изолентой на ручке дымил, как самовар. «Опять схемы перепутал?» — бурчал коллега Юкио, указывая на перевёрнутый чип в проекте автономного манипулятора. По вечерам Тосиро заходил в бар «Синий фонарь», где хозяйка, бывшая танцовщица из Йокогамы, подсовывала ему записки от таинственного «клиента» с вопросами о квантовых процессорах — ответы он писал на салфетках с логотипом пивоварни Sapporo.

В Ленинграде, на улице Жукова, 14, Игорь Петренко чинил сломанный польский телевизор «Весна», пока его сосед-студент тайком фотографировал чертежи гироскопа со стола. «Слушай, эти японские конденсаторы — точь-в-точь как в твоём прошлом заказе», — говорил Игорь, протягивая другу-радисту Валерке схему с пометками на смеси русского и английского. Они пили чай с лимоном из жестяных кружек, заедая чёрным хлебом с салом, пока за окном милицейская «Волга» медленно патрулировала двор. Через три недели Игорь получил бандероль: внутри лежала кассета с записью «Трио́ Сонир» Аветисяна и разобранный датчик движения — в инструкции на обороте нотной бумаги Тосиро написал: «Проверь частоту 22,5 Гц. Если сгорит — пришлю транзисторы из Нагои».