Последний приговор (2024)

Айдар, следователь из алма-атинской прокуратуры, находит в кармане убитого бизнесмена Бахытжана клочок газеты 1937 года с адресом на латинице. Его напарник Ерназ, разбирающий на столе разобранный квадрокоптер, усмехается: *«Опять эти игры с историей. Вчера в архивах портрет Назарбаева переклеили на Ленина, сегодня труп с артефактами»*. Расследование приводит их в полуразрушенный дом в районе Тастака, где местная старуха, перебирающая сушеные яблоки на подоконнике, бормочет про *«теней с гор, которые забирают тех, кто слишком много копает»*. Айдару звонят из морга — на теле второй жертвы, учительницы из Шымкента, обнаружены те же чернильные пятна, что на газете.

В гараже Бахытжана дочь Аружан находит коробку с письмами на смеси казахского и русского: *«Отец платил кому-то за молчание... Тут даты совпадают с расстрельными списками»*. Айдар, осматривая след шин на пыльном полу, замечает отпечатки редких зимних покрышек — как у служебных машин акимата. За чаем в забегаловке возле вокзала Саякханы Ерназ взламывает облачный архив: *«Смотри, все жертвы — потомки членов расстрельной тройки 30-х. Кто-то сводит счеты через нейросеть, анализирующую ДНК»*. Погоня за грузовиком с номерами Астаны обрывается у мечети, построенной на фундаменте старого НКВД-шного подвала, где Аружан находит свежие цветы у безымянной могилы — букет из степных тюльпанов, перевязанный проволокой колюшки.