Юность и пулемет (1 сезон)

В подвале токийского бара *Красный фонарь* Сётаро точит нож о кирпичную стену, пока Наоки, в рваном хаори, пересчитывает патроны на листе газеты. "Ты уверен, что этот старьевщик не сдаст нас жандармам?" — бормочет Наоки, облизывая палец, чтобы перевернуть страницу с чертежами взрывчатки. По утрам они пьют дешёвый кофе с леденцовой патокой, притворяясь студентами-медиками — в рюкзаке у Сётаро вместо книг всегда болтается обмотанный тряпками браунинг. На вокзале Сибуя, где торгуют жареными каштанами, они передают связнику коробку с "игрушками" (две гранаты, завернутые в ткань для фуросики). Девушка-типографистка Мари, печатающая листовки на развалившейся машине 1898 года, спрашивает, зачем Сётаро красит ногти чернилами. "Чтобы не оставить следов", — усмехается он, вытирая руки о засаленные шторы.

Когда Наоки роняет медную гильзу в сточную канаву у моста Нихонбаси, за ним уже идут. В комнате с бумажными стенами, где на татами валяются обрывки шифровок и пустые банки от сардин, жандармы находят меловую схему маршрута кортежа. "Ты слишком часто покупал сёдзю в лавке старухи Танаки", — бьёт Сётаро кулаком в живот, когда их сковывают наручниками. Наоки в камере вспоминает, как Мари чинила ему воротник перед покушением: иголка блеснула в свете газовой лампы, потом упала в трещину половиц. Через неделю в тюрьме Итикава он узнаёт из уст надзирателя, что Сётаро повесился на ремне от военной шинели. В кармане мёртвого находят смятый листок со строчкой: "Император ест клубнику, пока мы гнием".