Домоводство (1-3 сезон)

Рут, 32 года, с утра копалась в гараже, вытаскивая коробки с мамиными старыми платьями и журналами по садоводству. Ее сестра Деб, 28, в резиновых перчатках протирала окна на кухне, ворча: «Ты вообще собираешь эти банки от варенья хранить? Места нет». Дом в пригороде Питтсбурга с протекающей крышей и скрипучим крыльцом достался им после смерти матери. Рут хотела продать его и уехать в Чикаго, где работала официанткой, но Деб уперлась: «Здесь хоть воздух нормальный, не то что в твоей закопченной дыре». Они нашли в чулане старую кассету с записью маминого голоса — та напевала «Blue Moon», пока мыла посуду. Рут перемотала пленку три раза, пока Деб резала капусту для голубцов.

Деб договорилась с местным механиком Джо, чтобы тот починил водонагреватель. Он притащил инструменты в рюкзаке с нашивкой AC/DC и спросил: «Вы тут надолго? А то у меня в гараже место освободилось». Рут, пока красила забор в синий цвет (мама всегда хотела синий), вспомнила, как в 15 лет разбила мамину вазу, спрятав осколки под ковер. Сестры начали ремонт в гостиной: Деб отдирала обои с ромашками, Рут чинила розетку. Когда нашли под полом детские рисунки, Деб сказала: «Могла бы и солнце нормальное нарисовать, а не квадратное». Они испекли яблочный пирог по маминому рецепту — тесто вышло комом, но Джо, зашедший за ключами, съел два куска. «Завтра крышу будем латать», — бросила Рут, вытирая муку со лба. Деб кивнула, доставая из шкафа папин старый молоток.