Оружейная лавка для леди и джентльменов (2 сезон)

Рин, дочь покойного кузнеца, ковкой мечей занимается в крохотной мастерской у перекрестка. В углу — потрескавшийся деревянный стол с эскизами клинков, на стене висит фамильный катана с выщербленным хамотэ. Клиенты ворчат: «Почему девчонка вместо того, чтобы чай разливать, металлом швыряется?» Она, не отрываясь от наждака, бросает: «Ваш последний танто треснул, потому что вы им дрова рубили. Меч — не топор». Утром заходит старый самурай Судзимори, разворачивает обрывок шелка с обломком клинка: «Можешь восстановить? Этому больше ста лет». Рин проводит пальцем по узору — руки дрожат.

Три ночи она плавит сталь в печи, смешивая слои по записям отца. Вспоминает, как он шептал: «Меч — это душа. Не торопись, иначе он заплачет». На четвертый день Судзимори возвращается. Рин протягивает восстановленный клинок, но самурай хмурится: «У гарды нет узора хризантемы». Она достает из-под прилавка ржавую цубу, найденную в ящике с гвоздями. «Ваша жена подбросила её в прошлом месяце, когда вы заказывали ножны. Сказала: "Старый дурак всё про традиции, а семью забыл"». Судзимори молча кладет монеты на стол. На улице дождь стучит по жестяной вывеске, а Рин точит новый клиентский тесак, думая, что завтра придется чинить крышу — протекает над горном.