Последняя надежда (2022)

В старом ангаре под Эдмонтоном Лиам Кроу, инженер-самоучка с татуировкой шестеренки на запястье, ковырялся в генераторе, сломанном после шторма. Рядом Эмили Ван, биолог в растянутом свитере, разбирала пробы почвы, выискивая следы токсинов. «Ты уверен, что это не твои провода опять замкнули?» — бросила она, вытирая руки о потертые джинсы. Лиам фыркнул, доставая из кармана леденец: «Если бы не я, твои пробирки давно бы взорвались». Их споры прервал Джейден Марсо — бывший военный с шрамом через бровь, втащив в помещение мешок с консервами. «На юге видел стаю волков. Не обычных… Глаза светились, как у тех крыс из лаборатории под Калгари». Эмили замерла: «Значит, заражение уже в пищевой цепи».

Через неделю группа двинулась к заброшенной шахте в Скалистых горах, где, по слухам, сохранились данные о вирусе. В грузовике Лиам чинил рацию, проклиная канадские морозы, пока Джейден вел машину, объезжая трещины в асфальте. «Тут не выжить без кофе», — пробормотала Эмили, разливая напиток в жестяные кружки. В тоннеле они наткнулись на лагерь беженцев — семья с детьми пряталась за баррикадами из шин. «Они… меняют ДНК, — прошептал отец, показывая на сына с синими прожилками на коже. — Говорят, в Ванкувере уже начали испытывать сыворотку». Лиам обменялся взглядом с Джейденом: «Значит, правительство нас снова обмануло». Эмили достала шприц с образцом своей крови: «Если рискнуть, может, найдем антитела… или умрем, пытаясь».