Гибель «Титаника» (1958)

В доках Саутгемптона механик Артур Кроули, с руками в машинном масле, ковыряет ржавый болт на паровой турбине. Его дочь Лили, 12 лет, в платье с заплаткой на локте, тащит ему краюху хлеба с салом: «Пап, мам говорит, опоздаешь — ужин остынет». На палубе первого класса Эдвард Хартфорд, банкир в смокинге с потёртым локтем, спорит с женой Маргарет о продаже акций сталелитейного завода: «Ты не понимаешь, уголь — прошлый век, теперь всё держится на этих трубах». В трюме кочегар Томми Грин, перепачканный сажей, прячет под ящиком с углём потрёпанный конверт — письмо от сестры из Ливерпуля, которую он не видел восемь лет.

Ночью, когда туман склеивает ресницы вахтенным, радистка Айви Морс стучит кулаком по залитому кофе аппарату: «Чёртов ледник, они не слушают…». В машинном отделении Артур, обматывая тряпкой лопнувшую трубу, кричит Лили, чтобы та бежала на шлюпки, но девочка, споткнувшись о разбитый чемодан, роняет медвежонка с оторванным ухом. Маргарет, спускаясь по накренившейся лестнице, срывает жемчужное колье о перила; бусины катятся между ног испуганного официанта, несущего поднос с пустыми бокалами. Томми, вытирая ладонью запотевший иллюминатор, шепчет: «Прости, Молли», прежде чем взять топор и полезть к заклинившему шлюпбалку.