Тупик (1970)

В дождливом октябре 1972-го машинист крана Ульрих Беккер находит в кармане спецовки записку: *«Эльза знает про вагон №17. Молчи — иначе дети…»*. Руки дрожат, когда он зажигает сигарету «Atikah», прикрываясь от ветра у гаража завода «Штальверк-Юг». Дома жена Марта, вытирая руки о фартук, бросает: «Опять смена ночная? Или к той стерве с бульвара Рурштрассе?» На столе — холодный суп из брюквы, в углу телевизор «Telefunken» показывает выступление Брандта. Ульрих молчит, глядя, как капли дождя стекают по стеклу, оставляя жирные следы от выхлопов.

Через три дня дочь Ульриха, Лена, приносит из школы тетрадь с чертежами паровоза — учитель сказал, что это «пропаганда». В пабе «Zum Kessel» коллега Фриц, облизывая пену с усов, шепчет: «Слухи, будто в вагоне — не сталь, а ящики с марками «Phoenix»… для Штази». Ульрих роняет кружку, пиво растекается по стойке. Ночью на парковке у кинотеатра «Стар-Люкс» к нему подходит незнакомец в плаще «реглан»: «Завтра в 15:00 докладывай начальству о поломке конвейера. Не явишься — Марта узнает, куда делись деньги с вашей свадьбы». Утром Лена находит под подушкой куклу с выколотыми глазами — тело из грязного нейлона, платье из обрезков заводского флага.