Олоибири (2015)

**Аде из Лагоса** торопливо прикрывал ржавую цистерну с контрабандной нефтью, пока над рынком *Ошоди* висел запах жареных бананов. Его сестра, **Чидима**, продавала ткани в двух кварталах отсюда, даже не подозревая, чем он занят. В тот же вечер **Эмили**, студентка-эколог из Ванкувера, разбирала пробы воды из порта — на дне стакана плавали маслянистые пятна. «Ты уверена, что это с танкера **«Карибу»**?» — спросила она по Zoom у коллеги, поправляя очки. Ответа не дождалась: связь оборвалась, как всегда в нигерийских сетях.

**Джейсон**, бывший геолог из Хьюстона, чинил пикап в гараже, заваленном банками из-под энергетиков, когда получил фото — размытое лицо Аде на фоне цистерн. «Именно он сливал отходы в реку», — гласило сообщение от анонима. Через три дня Джейсон уже шагал по грязи лагосских трущоб, натыкаясь на детей, гоняющих покрышку. «Зачем тебе это?» — хрипел Аде, прижимая нож к горлу Джейсона. «Мой брат умер от рака — ваша нефть его убила», — бросил американец, вырываясь. Эмили, наблюдая за ними из-за груды шин, включила диктофон: «Если они нас прикончат, хоть запись останется».