Однажды мы поговорим об этом (2023)

В Джакарте Алиша, 22 года, роется в коробках на чердаке семейного дома после смерти бабушки. Находит потрепанный дневник 1965 года с именем «Сурья» на обложке и выцветшие письма на голландском языке. Ее младший брат Буди, залипший клеем от модели мотоцикла, тянет руку: *«Смотри, тут фото — это же дед с каким-то солдатом?»*. На снимке — два подростка в рваных рубахах у речного причала, за спинами — лодки с банановыми листьями. Алиша звонит подруге Радже, которая торгует батиком на рынке Пасаринган: *«Приезжай, тут какой-то порох в пороховницах… Бабка писала про ящик с серебряными рупиями под домом»*.

Они едут в деревню под Джокьякарту, где Раджа уговаривает местного рикшу Дарио провезти их через рисовые чеки к полуразрушенному дому с зелеными ставнями. Тетя Майя, жуя бетель, шипит на пороге: *«Ваш дед Сурья сжег документы, когда пришли красные. Спросите у старика Тамрина — он еще помнит, как прятали ящики в колодце»*. Ночью, при свете керосиновой лампы, Алиша ковыряет землю ржавой лопатой, пока Буди напевает школьный гимн. Металлический стук — под корнями манго лежит обмотанный тканью пистолет «Намбу» и медальон с выгравированным кораблем. *«Это же японский…»* — начинает Раджа, но Алиша перебивает, разворачивая письмо: *«Они сбежали из лагеря через туннель. Дед никому не сказал…»*. Сверху падают капли — начинается дождь, смывая грязь с гравировки на металле.