Средиземноморская лихорадка (2022)

Лена, реставратор из берлинского музея, случайно обнаружила в ящике стола сломанный амфорный черепок с выцарапанными координатами — 34°55′N 33°08′E. Ее напарник Жан, морской биолог из Марселя, расшифровал метку как порт Лимассола. «Там не рыбы, а контрабанда, — хрипел он по телефону, зажимая трубку плечом, пока чистил кальмара. — Спроси Мирто из Никосии. У него шрам под левым глазом». Мирто, продавец лефкарийского меда на рынке, каждое утро раскладывал банки рядом с лотком старика-таксиста, который шептал клиентам: «Половина острова ищет тот корабль. Даже турки-пограничники пьют кофе впросак».

В подвале парижской квартиры Жана, пахнущем йодом и ржавыми трубами, Лена наткнулась на карту 1943 года с пометкой «Фамагуста — уголь — 12». Мирто, сдирая этикетку с медовой банки ножом для масла: «Дедушка возил уголь для британцев. После взрыва в порту исчез — как твоя амфора». Ночью в марсельском порту Жан, пряча за пазуху пробирки с водой, услышал, как два грузчика по-кипрски ругались на тему «немки в очках». Утром Лена, протирая линзы шарфом, нашла в сумке записку: «Спроси про Эрикли-Кою на Rue des Consuls». Берлинский музей ограбили через три дня — украли не золото, а пыльные книги из архива.