Новый тип женщин (2021)

Лайла, 28-летняя программистка из Портленда, каждое утро заедает холодную пиццу энергетиком *Red Zest* перед монитором с зависшим кодом. Ее соседка Роза, мастер по ремонту велосипедов с розовым ирокезом, врывается в квартиру с облупившимися обоями: «Ты похожа на призрака в этом свитере. Давай в бар, там парень с хаски учит робота смеяться». В подпольном клубе за заброшенным мостом Лайла сталкивается с Мэрой — девушкой в комбинезоне, которая рисует граффити нейросетями через проектор. «Это не искусство, — хрипит Мэра, поправляя очки с треснувшей линзой, — я тренирую ИИ на фотках бабушкиного ковра». Они крадут Wi-Fi у соседней пекарни, чтобы запустить алгоритм, предсказывающий цены на акции через узоры на кофейной гуще.

Роза паяет платы в гараже, заваленном старыми покрышками и банками с чернилами каракатицы, пока Лайла пытается убедить Мэру не взламывать городские светофоры. «Если твой бот сломает систему — нас посадят, — бормочет она, заклеивая скотчем трещину на ноутбуке. — Или хуже… заставят чинить тостеры в офисе». Мэра, разглядывая карту метро с пометками маркером, бросает: «Ты боишься, что твой бывший увидит наш стрим?». Ссора обрывается, когда их самодельный дрон с камерой падает в фонтан, записывая, как мэр города тайно кормит бездомных кошек. Роза достает мокрую флешку: «Эй, тут есть файл… «Кот-голосование»?». На следующий день Мэра рисует на стене ломбарда пиксельного кота, а Лайла подключает его к муниципальному чат-боту.