Девочка-зебра (2021)

Скарлетт, 16 лет, в рваных джинсах и толстовке с принтом единорога, каждое утро рисует узоры хной на руках, чтобы отвлечь внимание от белых пятен на шее. Ее мать, Лиза, парикмахер с синими волосами, ставит на стол чашку чая с мятой и бормочет: «В аптеке новый крем привезли… Может, попробуешь?» Скарлетт молча закатывает рукав, показывая свежий рисунок — зебру, бегущую к локтю. В школе, за обедом в столовой с липкими полами, Эмили, ее соседка по парте с розовыми наушниками на шее, тычет вилкой в салат: «Почему просто не замазать тоналкой? Все так делают». Скарлетт роняет кусок хлеба в суп: «Я — не все».

После уроков на пляже Брайтона, где ветер с Атлантики смешивается с запахом жареной рыбы, Скарлетт снимает кроссовки и заходит в воду по колени. Встречает Оливера, парня с фотоаппаратом, который снимает чаек. Он просит ее попозировать на фоне волн. «Твои пятна… они как трещины в стекле — делают историю интереснее», — говорит он, поправляя объектив. Дома отец, Дэвид, чинит микроволновку, разбросав отвертки по кухонному столу. Увидев фото в инстаграме — Скарлетт смеется, подняв руки с проступающими пятнами, — хмурится: «Ты уверена, что это… нормально выкладывать?» На следующий день она приклеивает распечатанные снимки на стену в подъезде, поверх объявлений о пропавших котах. Соседка миссис Гаррет, неся сумку с яблоками, цокает языком: «Хоть бы граффити нарисовала — понятнее было бы».