Аномалия (1 сезон)

Лена Шмидт, младший физик из Цюрихского института, заметила скачки в данных гравитационных сенсоров — показания напоминали кардиограмму в приступе. В её лаборатории, заваленной распечатками с уравнениями и пустыми чашками от кофе с миндальным сиропом, трещала рация: «Лен, у тебя опять конденсаторы плавятся?» — это Марк Вайлер, инженер с пятого этажа, чинил спектрометр. «Не мешай, тут показания скачут… — она тыкала в экран, где пульсировала красная кривая. — Смотри, в районе Линденхофа — 1,7g вместо 9,8». Марк принёс старый вольтметр из гаража, пахнущий бензином: «Может, глюк?» — «Или дыра в пространстве», — буркнула Лена, доедая шоколадный батончик из автомата.

Через три дня они стояли в подвале заброшенной аптеки на Лимматштрассе, где датчики визжали как сумасшедшие. В луче фонарика Марк выковырял из стены ржавую капсулу 1984 года — внутри лежали черновики с расчётами и фото ребёнка в коляске. «Эмиль Беккер… Это тот старик, который умер в июне», — Лена перебирала страницы, испещрённые символами из квантовой механики. Начальник отдела, Герхард Бруннер, потребовал закрыть «несанкционированные раскопки»: «Вы играете с огнём, фрау Шмидт!» — «Или тушим его, герр Бруннер», — ответила она, пряча капсулу в рюкзак с оторванной молнией. Ночью Лена сидела на кухне, сверяя формулы с данными сенсоров, а за окном, в тумане над Лимматом, мерцали огни, которых не было на карте.