Московский романс (1 сезон)

Ольга, в замшевой куртке с потрепанными локтями, каждое утро толкалась в переполненной маршрутке от Выхино до булочной на Сретенке. За прилавком, пока раскладывала рогалики с маком, спорила с поставщиком: «Опять мука второго сорта? Вы мне не Уренгой, Иван Петрович, глаза не пылью засыпай». В соседнем переулке Алексей, таксист с десятилетним «Логаном», чинил проколотую шину, слушая ворчание диспетчера в рации: «Клиент на Ленинградке ждет, Семеныч, ты где там?». Они столкнулись в четверг, когда он зашел за кофе — Ольга, пересчитывая мелочь, уронила чек: «Подними, а? А то спина болит после смены». Он нагнулся, заметив дырку на ее левом кроссовке.

Через две недели Алексей вез ее на съемную однушку в Бирюлево — Ольга, разглядывая квитанции за коммуналку на сиденье, спросила: «Сколько ты в день-то крутишь? Хватит на свою станцию техосмотра?». Он молчал, пряча глаза: вчера отвез «того парня с татуировкой» на склад в Люберцы, получил конверт с лишними пятью тысячами. Вечером, за столом с треснувшей ламинатной столешницей, она рисовала эскиз вывески для кафе — «Олежка, посмотри, тут шрифт или вензель?». Он перебил: «Слушай, может, не связываться? Знаю одного, он кредиты дает…». Ольга замерла, положив карандаш на салфетку с пятнами от чая: «Ты чего набрался, с этими урками?». За окном гудел мусоровоз, а в подъезде пахло жареной рыбой — соседка-пенсионерка, как всегда, забыла выключить плиту.