Техасская резня торчков (2019)

Лила, рыжая 17-летняя девчонка с облупившимся лаком на ногтях, уговаривает Тревиса своровать коробку оксиконтина из аптеки в Статлер-Сити. «Твоя мать там ночная медсестра, — шипит она, закуривая сигарету у ржавого грузовика. — Просто подмени флаконы, никто не проверит до утра». Тревис, в потёртой ковбойской шляпе и с гитарой в кузове, клянётся, что это в последний раз. Они берут с собой Картера — парня с татуировкой гремучей змеи на шее — и Джину, которая всё время жуёт мятную жвачку, чтобы перебить запах травки. Всё идёт к чертям, когда на заброшенной ферме Харперов, куда они приехали разделить добычу, Картер натыкается на полуразложившееся тело в колодце. Вместо оксиконтина в коробке — записка: *«Игра началась»*.

Джина, разбивая телефон об камень после ссоры с Лилой, кричит: «Ты думала, они просто так оставили тут наркоту? Это приманка, дура!» Ночью Тревис исчезает — находят только его шляпу, пробитую крюком от бензопилы. Картер, дрожащими руками раскуривая косяк в мотеле «Санрайз», замечает на столе чек из местной заправки с подписью *«Хьюго»*. Лила вспоминает: Хьюго — брат-близнец маньяка, которого убили в 70-х. В ванной мотеля лопается лампочка, когда Джина находит в ящике окровавленную карту с отметкой у старой школы. За дверью — рёв мотора и скрип цепи. «Бежим через окно!» — орёт Картер, но слишком поздно: стекло разлетается от удара, и тень с бензопилой заполняет комнату.