Анголмуа: Хроники борьбы с монгольским нашествием (1 сезон)

В прибрежной деревне Касима плотник Такэши с утра рубил бамбук для частокола, когда рыбак Юдзи вбежал на площадь, крича о черных парусах на горизонте. Старый самурай Рюноскэ, потерявший глаз в битве при Бунэе, приказал женщинам увести детей в горы, а сам начал раздавать крестьянам копья с железными наконечниками. «Если дрогнут руки — бей в живот, а не в грудь», — хрипел он, поправляя потрепанные доспехи. На кухне у храма вдова Саюри варила рис с солеными сливами, шепча молитвы — дым от очага смешивался с запахом сосновой смолы, которой мазали стрелы.

К ночи первые монгольские джонки выбросило на рифы — воины в кожанных ламеллярных доспехах прыгали в воду, цепляясь за якорные канаты. Такэши, засев за баррикадой из мешков с рисом, выпустил стрелу в высокого военачальника с нефритовой пряжкой на поясе. «Слишком высоко», — пробормотал Рюноскэ, вытирая кровь с тати. К рассвету волны начали заливать берег, срывая шатры захватчиков — рыбаки, спрятавшиеся в пещере Исияма, увидели, как ветер срывает с ног коней, закованных в железо. «Это не шторм… Это они», — прошептала Саюри, глядя, как красные ленты синтоистского алтаря рвутся в бешеном вихре. Юдзи, подобравший монгольский кривой нож, позже находил в песке обломки флагов с драконами, обмотанные вокруг мертвых чаек.