Осенью 41-го (2016)

В октябре 1941-го под Смоленском группа отступающих красноармейцев задерживается в полуразрушенной деревне. Сержант Григорий Морозов, бывший учитель из Вязьмы, пытается восстановить связь с командованием, разбирая трофейную немецкую рацию. Рядом рядовой Федор «Костяк» Лопатин, плотник с Урала, мастерит взрывчатку из пустых консервных банок и обрезков проволоки. «Спички есть? — бросает он через плечо. — А то фитиль сырой». В избе на печке дрожит раненый лейтенант Семенов, повторяя: «Там… за оврагом… танки…». Девятнадцатилетняя санитарка Аня, до войны учившаяся в мединституте, перевязывает ему ногу обрывком шинели, шепча: «Держись, сейчас морфия достану».

В лесу у реки партизаны из местных, во главе с бывшим председателем колхоза Захаром, спорят с армейцами: «Ваше дело — отступать, наше — землю жечь». Григорий, глядя на карту с пятнами чая, предлагает взорвать мост, но Федор хрипит: «Тыщу раз минировали — немцы объезжают через Крутую балку». Ночью Аня находит в брошенной школе пачку сухого молока и фотоальбом с детскими портретами. «Может, их уже нет? — спрашивает она у Григория, разминая замёрзшие пальцы над костром. — А мы тут сидим…» Утром Семенов умирает, так и не вспомнив, где видел танки. Когда разведчики докладывают о немецкой колонне у балки, Федор берёт самодельную мину: «Пойдём, учитель. Твои провода хоть на что-то сгодятся».