Городская рапсодия (1 сезон)

Антон, скрипач-самоучка, каждое утро выходил к переходу на станции «Парк Культуры», ставил футляр с мелочью и играл Шостаковича под гул электричек. Лида, в зеленом берете и с блокнотом, впервые остановилась перед ним, рисуя резкие линии углём: «Ты всегда так громко фальшивишь в третьем такте?» Он рассмеялся, достал термос с кофе: «Доливаешь? У меня тут пол-литра — на двоих хватит». Она протянула кружку с трещиной, спросила про шрам на его правой руке. Запах жареных каштанов с лотка смешивался с гулом голосов — никто не заметил, как они просидели до вечера.

Через неделю Лида притащила его в мастерскую на Хохловке — бывшую котельную с замерзшими окнами. «Здесь я делаю коллажи из билетов», — бросила, разгребая груду бумаг. Антон нашел старый патефон, поставил пластинку с царапиной: «Сможешь нарисовать под это?» Они начали выкладывать работы на Арбате — он играл, она продавала эскизы за 300 рублей. Все изменилось, когда мужчина в кожаном пальто подошел к Антону: «Тебя ищет «Звукоград». Завтра в семь, возьми винил Чайковского». Лида выбросила окурок в урну: «Ты же знаешь, они тебя пережуют». Он опоздал на встречу, вернулся в котельную — дверь была забита досками, на полу валялся её берет с запиской: «Не ищи — уехала в Питер. Всё равно бы не позвонила».