Корни (2016)

В маленьком селе у подножия горы Арагац старик Сурен ворчит на сына, Гагика, который ковыряется в смартфоне вместо того, чтобы чинить сломанный трактор. «Твои предки землю вручную обрабатывали, а ты даже масло поменять не можешь», — бросает он, швыряя в стену мешок с луком. Гагик, в потрепанной кожаной куртке, игнорирует отца, переписываясь с другом из Еревана: «Здесь даже интернет ловит через раз…». Вечером его сестра Ануш, пахнущая дымом от печи, ставит на стол лаваш и хаш: «Пап говорит, если не поможешь с урожаем граната, выгонит из дома». Гагик молча ковыряет вилкой мясо, замечая трещину в глиняной тарелке — ту самую, что появилась, когда отец разбил кулаком стол после смерти матери.

На рынке в Гюмри Гагик тайком встречается с Мариам, дочерью соседа, которая продает вяленую тутовку. «Уезжаем в Тбилиси на неделю, — говорит она, заворачивая ему в газету пучок базилика. — Папа хочет, чтобы я вышла за того… из рода Акопян». Гагик сжимает пакет так, что листья трещат: «Скажи, что беременна. От меня». Утром Сурен находит в сарае проданные инструменты и осколки разбитой бутылки тутовой водки. «Ты променял нас на эти твои чипы?» — кричит он, хватая Гагика за ворот. Ануш в слезах разнимает их, обжигая руку о печь. Через три дня Гагик чинит трактор, используя детали из старых радиоприемников, а Сурен, молча, кладет ему в карман горсть сушеных абрикосов — тех самых, что собирала жена.