Раскопки (1 сезон)

Арчи, пятнадцатилетний парень в потёртой кепке, ковыряется в земле за заброшенным сараем своего деда в Неваде. В руках — ржавая лопата с погнутым черенком, под ногами — осколки керамических бутылок и обрывки газет 60-х. «Смотри, тут щель», — бормочет он, подзывая младшую сестру Мэй, которая жуёт жвачку, прислонившись к забору. В яме вспыхивает металлический блеск: Арчи вытаскивает прямоугольный предмет, обмотанный проволокой. «Похоже на радиодетали», — Мэй пожимает плечами, но Арчи уже скребёт ногтем грязь, разглядывая гравировку — серию переплетённых треугольников. Вечером дед, потягивая виски, ворчит: «Это из старой лаборатории, что взорвали в 73-м... Лучше не лезь».

На следующий день Арчи пробирается в архив городской библиотеки, натыкаясь на фото руин с подписью «Проект «Кварц»: 1971-1973». В углу снимка — тот же символ. По дороге домой замечает, что артефакт нагревается. Ночью он будит Мэй: «Слышишь гул?» Из-под пола сарая доносится вибрация. Вскрыв доски, они находят люк с кодом. Арчи прикладывает артефакт к панели — щиток открывается. Лифт везёт их в пещеру, где стены покрыты синтетическими кристаллами, мерцающими как экраны. «Привет, любопытные», — раздаётся голос из динамика. На мониторах всплывают лица в противогазах, а Мэй тычет пальцем в этикетку на стене: «Осторожно: биологическая зона».