Пять лет и один день (2012)

Представляешь, пять лет выпасть из жизни, а потом очнуться — и всё, будто в чужой кошмар попала? Мирослава просыпается, а мир-то перевернулся: муж уже с лучшей подругой живет, дочка Настя ту "мамой" зовет, да и саму Миру… похоронили, понимаешь? Вот это поворот! А она-то живая, смотрит на свои же фотографии на алтаре — мурашки по коже.

И ладно бы только это. Муженек с «новой семьей» даже бровью не повели — делают вид, мол, «не узнаём тебя, женщина». Ни денег, ни документов, отец погиб, друзей в этом городе — ноль. Остается только одно: дочь. Та самая Настя, которая уже и не помнит, какая у нее настоящая мама. Сердце-то как ножом режет — хочется кричать, да кому?

Но знаешь, что меня поражает? Как в ней эта искра не погасла. Сначала, конечно, паника: «Да как я, одна, без всего…». Потом злость — адская, сжигающая. А потом… Потом и слезами, наверное, выстрадала себе право бороться. Не за состояние (хотя и его, конечно, гады присвоили), а за то, чтобы дочка хоть раз обняла и шепнула: «Мама».

И ведь выдюжила! Не сломалась, хотя казалось — проще сдаться. Пробила эту стену равнодушия, обмана, подлых усмешек. Не сразу, не гладко — где-то через слезы, где-то через ярость. Но вытащила себя сама, как ту самую Золушку, только без фей и тыкв-карет. Просто потому что… материнское сердце — оно ведь сильнее всех этих подлых обстоятельств.

И когда в финале Настя наконец обнимает ее, дрогнувшим голоском: «Мамочка…» — вот ради этого, наверное, и стоит просыпаться. Даже после пяти лет комы.