31-й км (2006)

Вот как можно переработать текст, добавив неформальности и эмоций:

Представь: глухая ночь, одинокая дорога, и вдруг — голый мальчик посреди асфальта. Ну серьезно, Агата еле успела тормознуть! Сердце колотилось, как сумасшедшее — кто его знает, откуда этот ребенок взялся в три часа ночи? Жутко же. Ну вышла проверить, живой ли... И тут бац! Грузовик как чёрт из табакерки — даже крикнуть не успела.

А вот сестрёнка Каталина аж чашку с кофе уронила — будто током ударило. Знаете, это вот чувство, когда близнецовую связь кожей ощущаешь? Без слов поняла — беда. Примчалась на место, а там... Брр. Кровь, осколки стекла, а Агата — белая как мел. Еле живую доволокла до больнички.

Теперь у моей бедняжки нет обеих ног. Лежит в этом проклятом боксе, куда медсёстры даже заглядывать боятся — типа "безнадёжные". Да ну их! Омар, её парень, вообще с ума сходит — то плачет в кулак, то кулаками в стену лупит. Вместе с Катой решили: докопаются до правды, даже если придётся ад разворотить. Особенно их этот злополучный "31-й километр" гложет. Знак там старый, облупленный, будто сама смерть на нём отпечаталась. Чувствую, за этой меткой кроется какая-то пошлятина — может, местные байки про призраков, может, правительство что-то замело...

Слушайте, а ведь могли бы просто скорбеть да свечки ставить. Но нет — эти двое сейчас рвут на себе рубахи, опрашивают дальнобойщиков, в архивах копаются. Интересно, найдут ли ответы до того, как Агата окончательно сдастся? Лично я бы на их месте, наверное, уже сбрендил от бессилия. Но они... Они как два упрямых чертенка против всей этой жестокой бессмыслицы.