Дочери Маклеода (8 сезон)

Вот, представляешь, всё крутится вокруг этого огромного ранчо где-то в австралийской глуши — Дроверс-Ран, которое когда-то держал старина Джек Маклеод. Мужик, видимо, был крепкий орешек: землю любил как родную, а характером — хоть в бетон мешай. Но вот загвоздка — после его смерти остались две дочки, прям противоположности. Клэр — вся в отца, руки в мозолях, годами таскала ранчо на спине, чтоб не развалилось. А Тэсс… Ну, городская барышня, с маман в высотке отсиживалась, пока сестра в пыли ковырялась. И вот теперь — бац! — решай судьбу гектаров, которые даже не пахнут духами из бутиков.

Тэсс-то сначала: «Да продам свою долю, и дело с концом!». Но знаешь, как это бывает — вроде собралась уезжать, а сапоги будто в глине вязнут. Говорит: «Не могу, Клэр, тут что-то…». А та-то годами одна, с горечью в голосе: «Да конечно, уезжай. Я и без тебя справлялась». Но нет, сестринская связь — штука упрямая. В итоге Тэсс остаётся, и тут начинается самое веселье.

А ранчо-то огромное! Гектары бескрайних просторов, стада, которые норовят разбежаться, долги как снежный ком… Да ещё эта их сплочённая банда: Мэг, домоправительница с взглядом как у стервятника (но сердце-то золотое), её дочка-подросток Джоди — ну типичный ералаш с наушниками в ушах, да Беки — местная девчонка, что сбежала от городских кошмаров прямо в овечий навоз. Вместе они — как огонь, вода и медные трубы. То засуха всё спалит, то соседи-скотокрады объявятся, а то и вовсе чувства вспыхнут там, где совсем не ждали.

Но знаешь, что цепляет? Когда Тэсс, вся такая изнеженная, вдруг сама не своя — стоит босиком в рыжей пыли, смотрит на закат над степью и вдруг понимает: «Чёрт, да это же моё». А Клэр, которая всегда была как каменная стена, впервые за годы позволяет себе дрогнуть — обнять сестру, да так, чтоб кости затрещали. И вот они уже не просто наследницы — воительницы, которые готовы горло перегрызть за каждый клочок этой проклятой-прекрасной земли.

И пусть жизнь там — не сахар: руки в ссадинах, вечно пахнет навозом, а банк готов забрать всё к чёртовой матери. Но когда смотришь на эти бескрайние просторы, где небо сливается с землёй… Чёрт возьми, кажется, я бы и сам остался.