Без изъяна (1999)

Знаешь, жизнь иногда преподносит такие повороты, что хоть стой, хоть падай. Вот Уолт — ну ты представляешь: идеальный сосед, бывший коп, этакий рубаха-парень, который всем помогает, газон подстригает и фонарики на Рождество первым зажигает. А напротив него селится Расти — вечный карнавал в перьях, с гитарой наперевес и макияжем, который видно за километр. Ну они друг друга, ясное дело, как огонь и вода. Уолт ворчит: "Эта псина опять свою какофонию устроила!", а Расти в ответ лишь похабно хихикает в окно.

И всё бы ничего, да судьба решила пошутить злее обычного. Уолт, этот крепкий орешек, вдруг — бац! — превращается в тень себя прежнего. Лежит, бедняга, прикованный к кровати, а потолок стал главным собеседником. Знакомо ведь, да? Когда кажется, что всё кончено, и даже надежда выцвела, как старые обои.

Но вот что удивительно — Расти, этот вечный клоун с сигаретой в зубах и бутылкой в руке, вдруг оказывается... Человеком. Да-да, с большой буквы. Притащит супчику, врубит старый винил, а потом как выдаст: "Слушай, старик, твой голос — он же живой! Давай-ка орем вместе, а?" И ведь орут! Сперва Уолт бурчит, матом кроет, но постепенно... Ну, понимаешь, как бывает? Сквозь боль, сквозь стыд, сквозь "я не могу" вдруг пробивается хрипловатая нота. А за ней — другая. И вот уже смех сквозь слёзы, и соседские сплетни про "этого уродца Расти" кажутся мелкими, как пыль на старых кроссовках.

Странная штука жизнь — тех, кого мы в упор не видим, порой оказываются единственными, кто протянет руку, когда всё рухнет. И неважно, в юбке он или в бронежилете — человечность, она ведь как мелодия: либо есть, либо нет. А Уолт, кажется, наконец-то её расслышал.