Прокляты и забыты (1998)

Знаешь, иногда кажется, что все эти войны сейчас — будто жернова, которые перемалывают тех, кому и терять-то нечего. Тысячи... Ну ладно, пара тысяч на всю страну. А остальные-то? Сидят по своим углам, в своих уютных клетушках с икеевскими шторами. А эти, что вернулись, — им куда? В мир, где главное — лайкать котиков и копить на ипотеку? Они же там, на войне, жили по каким-то другим законам — может, по совести, может, по безумию. А тут — прости, братан, твои цены не котируются.

И ладно бы война кончилась! Да она ж в них самих осталась. Эти взгляды, эти тики, это вечное «не вписываюсь». Ты видел таких? Стоят у метро, продают носки или просто молчат. Глаза — как у того пса из моего детства, которого выгнали со двора новые хозяева.

Вот и думаю иногда: а зачем я вообще об этом трещу? Чтобы кто-то вдруг очухался? Да все давно смирились. Раньше мы хотя бы в страну какую-то верили — кривую, уродливую, но свою. А теперь... Теперь мы в квадратных метрах живём. «Граждане трёшки в спальном районе» — звучит же, правда? Свобода — это когда тебе хватает на балкон с видом на мусорку. А границы? Да они теперь не на карте — в головах. Бетонные, бро.