Витгенштейн (1993)

Знаешь, иногда смотришь кино — и будто проживаешь чью-то жизнь за пару часов. Вот этот фильм... Ну, про того самого философа, который и логикой рулил, и в окопах Первой мировой сидел. Сложный тип, а как иначе? Начинается всё с его детства — богатый дом, строгий отец, типичная Вена начала века. Но чувствуешь уже, что мальчишка не впишется в рамки.

А потом — бац! Кембридж, Бертран Рассел, эти бесконечные споры до хрипоты. Представляешь: гений-студент так достаёт своего учителя вопросами, что тот, говорят, чуть с ума не сходил. И ведь именно там, среди книг и туманных английских рассветов, рождались его безумные идеи. Хотя, честно, я до сих пор не понял, как он умудрялся совмещать строгую логику с такой... ну, взрывной человечностью?

А ещё эта внутренняя борьба — ты же знаешь, он ведь годами пытался примирить свой ум с чувствами. Гомосексуальность в эпоху, когда об этом шептались за закрытыми дверями. Страшно представить, каково было носить это в себе — особенно человеку, который всё стремился разложить по полочкам.

Потом война. Кадры с окопами сняты так, что мороз по коже: грязь, обрывки писем, а он в перерывах между взрывами строчит свои «Логико-философские трактаты». С ума сойти — писать о смысле мира, когда вокруг ад. И ведь выжил! Вернулся в Кембридж уже профессором, но таким... надломленным. Сигареты, бессонные ночи, студенты, которые его то боготворили, то боялись.

Интересно, он сам-то понимал, насколько его жизнь похожа на парадокс? Богач, ставший аскетом, логик, веривший в мистику, одиночка, который менял всех вокруг. После фильма сидел и думал: гениальность — она ведь как молния. Ослепляет, обжигает, а потом оставляет только пепел и вопросы...