Триумфальная арка (1948)

Знаешь, иногда натыкаешься на истории, которые будто цепляются за душу когтями. Вот, например, этот врач — Равик, беженец из Германии. Кочегарит в Париже, кое-как перебивается, а внутри... Ну, будто выжженное поле после пожара. Работает, пьёт, цепляется за мимолётные связи — знакомо, да? Как будто жизнь его окончательно выдохлась, превратилась в серую кашу из «пережить ещё один день». И тут — бац! — Джоан. Та самая случайная встреча у промокшего под дождём киоска, после которой всё переворачивается. Она — такая же сломанная, неприкаянная, но в ней есть эта безумная искра. Что-то вроде: «Эй, а давай попробуем не утонуть?» И вот они, два осколка, склеивают друг друга чем придётся — смехом, вином, ночами без сна. Странно, но я ловлю себя на мысли: а ведь так и живём все мы. То лихорадочно строим замки из песка под названием «завтра», то размазываем слёзы по щекам, когда их смывает волной. История не про войну или беженство — она про то, как люди, даже с трещинами во всю душу, умудряются находить свет в самых неожиданных щелях. Хотя, честно? После таких фильмов всегда тянет позвонить кому-то, кто давно не слышал твоего голоса. Или просто выйти на улицу — вдыхать влажный парижский воздух (ну, или подмосковный, если повезёт с погодой). Как-то так.