Полнолуние (1942)

Вот сидит Бобо, докер, а в голове каша — неужели он того типа прикончил, с которым на набережной столкнулся? То ли тень мелькнула, то ли совесть проснулась… Руки ещё пахнут ржавчиной от якорных цепей, а в горле комок — будто глотнул морской воды. Сам себе твердит: «Да ладно, просто толкнул парня, упал он — и всё». Но сердце-то колотится, как штормовой колокол. А вечером — бац! — вытаскивает из воды девчонку, которая решила с жизнью завязать. Вода ледяная, а она в платье, как призрак, белеет. «Чё ты, дура!» — кричит он, а сам думает: «Я ж еле плаваю, чёрт!» Волосы мокрые, руки трясутся, а в груди будто камень. Она выжила, а он… Он теперь вообще не понимает: сегодняшний день его спас или добил. Ночью сидит на кухне, чай остывает. Луна в окно лезет, настырная, как пьяный матрос. «Герой я теперь? — бормочет. — Или просто везучий болван?» Или вот ещё вариант: может, всё это сон после вчерашней ромовой баночки? А за окном волны стучат — будто смеются над ним. Понимаешь? Один день, а жизнь перевернуло, как старую рыбацкую лодку. И как после такого спать?