Тропинка одинокой сосны (1936)

Представляешь, где-то в глухих холмах Кентукки два клана — Толливеры да Фэлины — грызутся как кошки с собаками аж с незапамятных времен. Честно, никто уже толком не вспомнит, из-за чего весь сыр-бор начался: то ли землю не поделили, то ли свинью кто чужую зарезал. Но принцип-то свято блюдут: око за око, пуля за пулю. А потом в эту гремучую смесь врывается Джек Хэйл — инженер-железнодорожник, этакий городской умник в запыленных сапогах. И вот смех: спасает от пули Дэйва Толливера, самого отчаянного из клана. Ну и влип, ясное дело. Прошло пару лет — железка уже деньги как воду льет, но семейная вражда все портит. То Фэлины ночью на стройку налетят, то Толливеры в отместку сарай подожгут. А Джек-то все твердит: «Давайте мириться, черт побери!» Глаза у него усталые, как у пса, который десять лет под дождем лает. И знаешь, что удивительно? Дэйв, тот самый сорвиголова, вдруг прислушался. Может, надоело, что каждый праздник — похороны, а каждый рассвет — запах пороха вместо кофе. Или просто понял, что из этой карусели смерти сам не выпрыгнешь. А ведь все могло бы иначе… Но нет, гордыня — она как та местная река: тихая с виду, да под камнями омуты. Иногда думаю: может, они уже и воевать-то не хотят, да остановиться не могут? Как те актеры в пьесе, где сюжет давно забыт, а роли учат из поколения в поколение. Жутковато, если вдуматься.