Лимонов. Баллада (2024)

Марко Лимон, 28-летний реставратор из Неаполя, копался в треснувшей штукатурке церкви Сан-Доменико-Маджоре, когда из-под слоя краски выпал потрёпанный дневник 1936 года. На первой странице — список имён: *Люсия Мендес, Барселона* и *Антуан Делакруа, Париж*. В углу — пятно, похожее на кровь, и рисунок медальона с буквами *Э.Д.*. Марко позвонил сестре Софии, крича в трубку: «Прадед Лука — не просто маляр, он тут замешан в чём-то грязном». София, затягиваясь сигаретой у открытого окна своей квартиры в Трастевере, ответила: «Брось, мы даже за квартиру не платим три месяца». Но через два дня они уже стояли перед домом №12 на улице Каррер-де-ла-Мерсе в Барселоне, где Люсия жила до гражданской войны. Дверь открыл худой мужчина в очках — Карлос Мендес, внук Люсии. «Вы пятые, кто ищет этот мифический клад», — усмехнулся он, но вручил конверт с письмами Антуана, перевязанный верёвкой от старых штор.

В кафе *Ле Пенсион* на Монмартре, где Антуан вёл записи о «транспортах в Пиренеи», Марко нашёл под столом выцарапанную дату — *17.10.1937*. Официантка Жизель, поправляя фартук, бросила: «Ваш Делакруа тут с женщиной в зелёном платье сидел — спорили о деньгах и какой-то Эмилии». След привёл в горную деревушку Сальент-де-Гальо: в полуразрушенной часовне под алтарём лежал медальон с теми же инициалами. София, разглядывая следы пороха на стенах, прошептала: «Это не клад… Здесь людей расстреливали». Ночью Карлос прислал фото из архивов — документ о казни Антуана в форте Мон-Жуик. Марко, вертя в руках медальон, сказал: «Эмилия Делакруа — его сестра. Он не золото вёз — её детей вывозил». На обратном пути в машине зажглась лампочка бензина, София ворчала: «Теперь ещё и за ремонт платить», — но свернула к разбитой дороге, ведущей к испанской границе.