Я хочу жить на Марсе (2024)

Лера застряла в гидропонном модуле, пытаясь прочистить засор в трубе с аэропоникой. Её пальцы скользили по холодному пластику, оставляя следы на запотевшем шланге. "Опять эти водоросли забили фильтры", — бросила она через плечо Кириллу, который возился с датчиками давления у резервуара. Он фыркнул, вытирая пот со лба обшарпанным рукавом комбинезона: "Говорила же — не повышай концентрацию азота вчера". За стеклянной панелью купола трещина, заклеенная серебристой лентой, мерцала под розовым светом. Лера потянулась за паяльником, случайно задев чашку с остывшим чаем из рециркулированной воды — коричневая лужица поползла по схеме вентиляции.

Внезапно затрещал динамик: "Сектор С, давление падает". Кирилл выронил гаечный ключ, металлический лязг заглушил его проклятье. Они побежали к шлюзу, спотыкаясь о ящики с запасными микросхемами. "Ты ж проверяла уплотнители на скафандре утром?" — "Нет, ты же отвечаешь за технику!" — Лера на ходу застегивала молнию на груди, пальцы дрожали. Когда красный индикатор над дверью погас, она вдруг вспомнила, как отец смеялся над её страстью к кактусам в детской комнате: "На Марсе и вырастешь!" Теперь её кактусы — генномодифицированные картофельные ростки в лаборатории — кормили четверть колонии. Кирилл толкнул рычаг аварийного шлюза, и Лера шагнула в разреженную тишину, думая о том, что даже марсианский песок, скрипящий в фильтрах, пахнет привычнее, чем московский снег в её старых воспоминаниях.